"Лев Иванович Филатов. Форварды " - читать интересную книгу автора

словно бы необидное, с улыбочкой, да и плохо ли тренеру быть везучим! Только
не вяжется представление об игроке Николаеве, себя не жалевшем в футбольных
трудах, с везучим тренером Николаевым. Везение как манна небесная, а
Николаев человек земной, футбольную землю он обрабатывал в поте лица. И от
молодых своих игроков того же требует. Не случай его козырь, как у везунов,
а служение.

ГРИГОРИЙ ФЕДОТОВ

В своей книге "Звезды большого футбола" Николай Старостин писал:
"Достаточно мне было увидеть Григория Федотова в раздевалке, как я с первого
же взгляда понял, что это незаурядный игрок".
Вот как, еще не на поле, а в раздевалке! И это верно. Не только
наметанный взгляд знатока примечал в Федотове нечто из ряда вон выходящее, и
мы, юнцы, взирали на него как на диво дивное. Было это в довоенные годы, на
матчи "Металлурга" обычно ходило не так много народу - тогда была эра
динамовско-спартаковская. Но прошел по Москве слух, и болельщики двинулись
"на Федотова, на Гришу". Лет десять спустя его на трибунах стали почтительно
именовать Григорием Ивановичем, а объявился он Гришей.
Для меня он так и остался навсегда в двух обликах: Федотов довоенных
сезонов и послевоенных. Бывает, футболисту за тридцать, а он с трибун все
такой же, как в девятнадцать. О Федотове полагается сказать, что на
футбольном поле, перед нами, прошла вся его жизнь. Он и умер, ненамного
пережив день своего расставания с игрой.
Юный Гриша со светлой есенинской челкой, да и весь светлый, деревенский
добрый озорник, сразу привлекал к себе внимание пружинистой согнутостью в
плечах, наклоном тела вперед, вольным, свободным шагом в низкой посадке, как
на рессорах. В нем была какая-то добродушная мягкость, он словно нарочно
показывал себя таким, и думалось, что вот-вот он выпрямится, расправит
плечи, приосанится и станет похож на остальных молодцеватых футболистов.
Нет, он не шутил, не прикидывался, таким он и остался ни на кого не похожим,
чуть склоненным к земле, расслабленным, никакой не вояка, мирный,
покладистый парень. И одно это заставляло с нетерпением ждать, что же будет
дальше.
А дальше он получал мяч, который оказывался ему удивительно впору, и
бежал с ним все так же чуть пригнувшись, длинными шагами, с виду не быстро,
потому что не частил, а на самом деле страшно быстро, что обнаруживалось,
когда защитник отставал. Даже не хочется называть то, что он делал,
служебными словами: дриблинг, финты, навес, прострел, удар. Тогда что-то
исчезнет. Верно, все это он делал, но настолько по-своему, не заученно, а
по-федотовски, что вроде бы он показывал нам всем, как еще можно играть в
футбол. Все, чего касалась большая федотовская нога, выглядело совсем не
так, как мы привыкли видеть. Сильно пущенный им мяч почему-то мягко и удобно
снижался прямо под удар партнеру. Вратарь на месте, а мяч после
прикосновения Федотова его таинственно огибает и ложится в сетку. Ему бы
полагалось бежать влево - там свободно, а он режет угол, сближается с
защитником, и, будто не замечая его, прокидывает мяч вперед, и продолжает
бег, уклонившись от столкновения, и бьет, почти уже падая, в дальний угол.
Мяч летит к нему, он склоняется почти до травы и бьет подъемом ноги в
верхний угол. Федотов на поле, и ты глазеешь, очарованный, и за счетом матча