"Самуэлла Иосифовна Фингарет. Демкая- камнерез владимирский " - читать интересную книгу автора

чисто выметенном земляном полу, лежали прутки прокованного железа. Ровной
горкой высились брусья стали. Отец любил сероватую без блеска сталь -
оцел. Клинки из неё получались острее прочих. За Гордеевыми мечами
приезжали из дальних мест, топориками вооружались князья. Мизинные люди,
кто побогаче, одаривали жён и невест серьгами, сработанными Гордеем.
Большие в ожогах и шрамах отцовские пальцы умели из сканой - кручёной -
проволоки выплетать кружевную скань. Отцовская зернь играла наподобие
самоцветов. Кучно напаянные мелкие шарики-зёрна рассыпали вокруг радужные
лучи. Отец мог бы стать кузнецом-ювелиром, если б превыше всего не ценил
железо и сталь. <Работники>, - говорил он, опуская клещами в воду
раскалённый нож или серп. Потом направлял изделие к свету и глазами
прощупывал край.
Любовь к металлу передалась не сыну - дочери. <Ива-Ивушка, Кузнецова
дочь>, - приговаривал отец, когда помогал Иванне заполнить форму
расплавленной медью или выгнуть дужку серьги. Дёмка тоже не оставался без
дела, по-своему мастерил. Притащит из леса корявую ветвь или
кривулину-корневище, теслом подправит, ножом лишнее уберёт: <Глядите,
это - рогатый лось. Это леший пень оседлал>. Ловкие руки были мальчонке
даны, жаль, что кузнечить не захотел. <Огонь жжётся, железо бьёт или
режет. Не по мне их нрав>. - <Неправда твоя, - возражал отец. - Огонь
жизнь даёт, железо жизнь защищает>. Не пересилили отцовы слова Дёмкиного
упрямства, вот и остались без дела железо и сталь. Работал с отцом
подручный Лупан, да на долгое время не задержался. Отца из леса неживым
принесли. В тот час и Лупан исчез.
Для рукодельного своего мастерства Иванна облюбовала пристенную лавку
в дальнем от горна углу. Здесь стоял сундучок с заготовками и всеми
цветами, какие только имелись у радуги, светились горшочки с растёртыми
красками.
Иванна придвинула сундучок, выбрала из медной груды две похожие на
чечевицу подвески с загнутыми краями. На лицевой стороне выступали тонкие
перегородки. Их хитрое сплетение составило очертание птицы с острым
клювом, большим круглым глазом, вскинутыми кверху крыльями и пышным
хвостом. Хвост распадался на три волны, закрученных на концах. Ни
ласточка, ни голубь, ни тетерев не имели подобного оперения. Птица была
просто птицей, похожей сразу на всех птиц. По крыльям и хвосту рассыпались
трилистники и завитки. Каждую малость узора окружала собственная
перегородка. В литейной форме прорезались бороздки. Во время литья они
заполнялись металлом и на изделии выступали перегородками - гнёздами для
разноцветной финифти-эмали. Чем больше гнёзд, тем красочней получался
финифтяный узор.
Маленькой, с ноготок, лопаткой Иванна подцепила щепоть светло-зелёной
крупки, добавила несколько капель воды и принялась окрашивать птичью
головку. Когда слой зелёной краски сравнялся с уровнем перегородки, капли
воды упали в синюю крупку. В синий цвет Иванна решила окрасить глаз. Что
из того, что птичьи глаза не бывают синего цвета, - разве не синее небо
они отражают? Заполнять окружённые перегородками гнёзда приходилось
медленно, осторожно. Попадёт крупинка в чужое гнездо - и цвет потеряет
природную яркость.
Иванне исполнилось восемь лет, когда отец принялся обучать её
финифтяному рукодельству. С той поры минуло столько же. Теперь Иванна и