"Самуэлла Иосифовна Фингарет. Огонь на ветру (Повесть) " - читать интересную книгу автора

метнулась в глазах Закарэ Мхаргрдзели. Он тут же справился с охватившим
его недовольством, сокрушённо развёл руками, притворно вздохнув, сказал:
- Остаётся лишь пожалеть, что не удосужился Чахрухадзе выучить
русскую речь. Впрочем, он, верно, не оплошает и проявит не меньшую
находчивость, чем знаменитый персидский мудрец.
- Расскажи, сделай милость, - подхватил историограф Басили.
- Извольте, потешу ваш слух правдивым рассказом. Случилось однажды
персидскому шаху ждать в гости индийского царевича. Царевич вот-вот во
дворец прибудет, а как беседовать с ним, шах не знает. Думал он думал, и
призвал к себе мудреца. "Скажи-ка, мудрец, сколько всего языков у народов
земли?" - "Двести один, о великий шах". - "Сколько из них ты знаешь?" -
"Двести, великий шах, и только один мне неведом", - догадался ответить
мудрец. "Повелеваю тебе быть толмачом при моём разговоре с гостем". -
"Откуда ждёт гостя великий шах?" - "Индийский царевич пожалует". - "Все
молнии неба на мою голову. Индийский язык - это и есть тот самый, которого
я не знаю".
Рассказчик Закарэ был превосходный. Он в лицах изображал тупого
важного шаха и хитрого юркого мудреца, становился то толще, то тоньше,
менялся, казалось, сам рост.
Гости долго и весело смеялись. Разошлись за полдень.
Оставшись один, Закарэ мысленно поблагодарил Шота. Вольно прозвучали
слова о князе Гиорги, да напомнили ему, управителю государства, о
свершённой было оплошности.
Добрососедством с могучей Русью Грузия дорожила. Мир тщательно
берегла. Засылались послы, отправлялись подарки. Грузинские царевны
выходили замуж за русских князей.
Когда великий прадед Тамар мудрый Давид Строитель переселял на
грузинские земли степное кочевье в сорок тысяч семейств, он прежде всего
направил посольство к Владимиру Мономаху. Послы убедили великого русского
князя, что союз с кочевниками не обращён против Руси, и дружественные
отношения с Русью не претерпели ущерба.
Ныне причиной раздора может сделаться князь Гиорги - правнук
Владимира Мономаха. Как же он, Закарэ Мхаргрдзели, не подумал об этом и не
последовал примеру Давида Строителя? Поистине, сама судьба посылает на
выручку небывалое путешествие. Чахрухадзе состоит на государственной
службе, занимает почётную должность одного из царских секретарей. Так
пусть он поедет на Русь не только поэтом-странником, но и негласным
посланцем. Пусть заверит великого русского князя Савалта в добрых чувствах
царицы Тамар и заодно разузнает, не готовит ли князь Савалт к походу
полки, чтобы прийти на помощь своему племяннику, князю Гиорги.
Закарэ хлопнул в ладони, велел явившемуся на зов слуге подать
чернильный прибор.
Из дома, похожего на крепостную постройку, Шота вышел вместе с
Басили. Тот, кто писал хронику царства, способен лучше других истолковать
события, и Шота давно искал случая поговорить с придворным историографом.
- Три года я провёл в Константинополе, совершенствуясь в знаниях,
приобретённых на родине в Икалтойской академии, - начал разговор Шота. -
Великий Плиний завещал нам все часы жизни посвящать учению, и, как верный
последователь римского учёного, я окружил себя книгами. Атласы были моими
товарищами, словари и грамматики - единственными собеседниками. Но вот я