"Владимир Фирсов. И жизнь, и смерть" - читать интересную книгу автора

Тропинка привела к изгороди, преградившей подступы к дому.
Сергей остановился.
- Эге-гей, хозяин! - крикнул он. - Принимайте гостей! Ему никто не
ответил. Сергей покричал еще, потом посмотрел на Еву.
- Нет его, что ли... Или прячется? Что будем делать?
- Эй, товарищ! Мы нашли вашу собаку! - закричала Ева, но тоже не
получила ответа. - Надо занести собаку в дом.
- Как ты думаешь, для чего он сделал изгородь? - вдруг спросил Сергей.
Ева озадаченно посмотрела вокруг. Изгородь была странная. Сделанная из
толстых, в руку толщиной, кольев, переплетенных тросом, она имела в высоту
метра полтора. По самому верху ограды были привязаны ветки колючего
кустарника - иглы длиной в ладонь ощетинились по всему периметру изгороди.
- Словно колючая проволока, - прошептала Ева, с возрастающим
удивлением рассматривая необыкновенное сооружение. - Против кого же это?
- Это не против кого-то, а для кого-то, - задумчиво произнес Сергей.
Ева удивленно вскинула голову.
- Что ты хочешь сказать?
- Посмотри внимательно - все шипы смотрят не наружу, а внутрь. Это
какой-то загон для скота. Кстати, по-моему, здесь для нас записка.
Он подошел к калитке, дверка которой была подперта снаружи тяжелым
бруском, и снял с шипа наколотый на него листок.
- "Прошу калитку не открывать и внутрь не заходить", - вслух прочитала
Ева через плечо Сергея.
- Сказано предельно ясно, - сказал Сергей. - Не любит хозяин гостей...
- Что же нам делать? - спросила Ева. - Не оставлять же собаку тут.
- И все-таки для кого этот загон? Не коров же он собрался разводить, -
сказал Сергей, осматриваясь.
Лиловая звезда Барнарда уже скатывалась за горизонт там, за скалами, и
фиолетовые сумерки стремительно сгущались. Пора было возвращаться.
Сергей высмотрел за изгородью место, где трава была повыше и погуще,
отдал собаку Еве и засунул носок ботинка между кольями в полуметре от
земли.
- Не будем нарушать суверенитет нейтральной державы, - сказал он
весело. - Как ты думаешь, пес не ушибется?
Он принял собаку из рук Евы, свесился через изгородь, стараясь
держаться подальше от устрашающих колючек, и осторожно опустил пса пониже.
Очевидно, он причинил животному боль - тот вдруг забился, завизжал, но
Сергей уже выпустил его из рук над мягким бугром травы.
Все дальнейшие события произошли самое большее за секунду. Словно
черные крылья взметнулись из травы, целясь в лицо Сергею, он отшатнулся и
потерял равновесие, дико, в смертной невыразимой тоске взвизгнул пес и
захлебнулся, с коротким треском страшные крылья сомкнулись в нечто
округлое, руку Сергея пронзила острая боль - он укололся все же о
здоровенный шип. Носок ботинка намертво застрял в изгороди, и Сергей упал
на спину, в падении вскинув оружие. Но еще до того, как спина Сергея
коснулась травы, он понял, что перед ним, и знал, что не выстрелит.
Секундой позже, когда он вскакивал на ноги, не свода на всякий случай
лучемета с колыхающегося существа за забором, он услышал вскрик Евы -
короткий, оборвавшийся так быстро, что он потом даже не был уверен, что
слышал его, и увидел, что она готова выстрелить. Но Сергей уже опускал