"Тибор Фишер. Коллекционная вещь" - читать интересную книгу автора

прежде чем палуба уходит у них из-под ног, успевают сделать вместе
несколько нетвердых шагов. Мне довелось наблюдать, как за руки берутся два
миллиона четыреста тысяч девятьсот двадцать семь пар, однако даже я ни разу
не видела, чтобы трогали друг друга так трогательно.
Я погружаюсь в тишь морского дна, выпуская встречным курсом пузырьки
воздуха - буль-буль-буль - на бурную поверхность моря, и мои пузырьки
смешиваются с пузырьками того, кто, уходя под воду, успевает выдохнуть:
"Для паники... оснований". Перед смертью все равны.
(Тебе, должно быть, интересно, Роза, что было дальше со Шваброй и с
дочерью художника. Ты хочешь знать, что с ними произошло? Я - тоже. Я
пытаюсь угадать их черты в каждом лице, которое вижу.)
Убаюканная моей историей, Роза погружается в глубокий сон - как иные в
глубокую морскую пучину.
Где водится макрель, морские улитки и белокорый палтус. Только давайте
не будем про палтусов - белокорых и чернокорых. Больше меня про палтусов не
знает никто. Миллионы палтусов не пали так низко, как я. Бог с ними. Если б
не палтусы, я, быть может, обратно на землю и не вернулась. Хороший
палтус - мертвый палтус. Тот, кого мы прожевываем и перевариваем. Пытаешься
схорониться в иле, в песке - как бы не так, везде тебя подстерегает
какой-нибудь опалтус. То ли дело морской угорь с серьгой. На сегодняшний
день мне попался всего один морской угорь с серьгой. Серебряной.
Первоклассная работа.


Никки. День пятый

Роза и на этот раз отбывает рано. Перед тем как уйти, достает из сумки
каталог и оставляет его на столе. Очень напрасно. На обложке - репродукция
вазы с головой Горгоны. Отличного качества репродукция. Копия. Копия с
копии копии копии. А может, даже копия с копии копии копии копии. Афинская.
И не самая лучшая. Моя дальняя родственница. Седьмая вода на киселе.
Никки берет в руки каталог и, к моему крайнему неудовольствию, с
любопытством разглядывает вазу на обложке. Ее интерес, к сожалению,
напоминает мне про...


Бесконечную ненависть (которая никогда не кончается)

Дело было в гончарной мастерской.
- Кто-то, надо думать, ее сделал, - говорит мастер. - Или принес. Вазы
же сами в мастерскую не войдут, если она им чем-то приглянулась, верно?
- Никто сюда не входил и отсюда не выходил, - уверяют в один голос
подмастерья, которые провели здесь всю ночь - душную коринфскую ночь.
- Откуда же она тогда тут взялась? - Мастер сердится и бьет одного из
подмастерьев. - Не хватало еще, чтобы сюда заявился какой-нибудь богатый
бездельник и предъявил на нее свои права. Нам грозят большие неприятности.
Нас обвинят в воровстве. Ступай и скажи всем, что мы нашли вазу.
- Чего это он сегодня сам не свой? - спрашивает один подмастерье
другого.
- Зубы у него гнилые, вот и злится, - отвечает другой.