"Линн Флевелинг. Луна предателя" - читать интересную книгу автора

- Он хотел, чтобы тебя поймали?
- О да. Ради этого он и был так ко мне внимателен. Ауренфэйе редко
опускаются до убийства, Алек, да и вообще до насилия. Все определяется атуи,
кодексом чести. Атуи и клан решают в жизни все: поведение семьи, поведение
отдельного человека. - Серегил печально покачал головой. - Илару и другим
заговорщикам - а их было несколько, как потом выяснилось, - для достижения
их цели - провала переговоров - достаточно было вынудить меня нарушить атуи
моего клана. Что ж, своего они добились! То, что последовало, было очень
драматичным и назидательным: моя репутация и недвусмысленная близость с
Иларом были широко известны. Меня признали виновным в заговоре и в убийстве.
Я когда-нибудь говорил тебе, как наказывает за убийство мой народ?
- Нет.
- Есть старинный обычай, именуемый "дваи шоло".
- "Две чаши"?
- Да. Наказание виновного возлагается на его собственный клан.
Пострадавший же клан объявляет тетсаг - если семья преступника нарушит атуи
и не выполнит свой долг, то убийство любого ее члена считается законным,
пока честь не будет восстановлена.
Обычай "дваи шоло" заключается в следующем: виновного запирают в тесной
каморке в доме кирнари и каждый день предлагают ему две чаши с едой. В одной
чаше еда отравлена, в другой - нет. Преступник может выбрать любую или
отказаться от обеих, и так каждый день. Если ему удается выжить в течение
года и одного дня, это считается божественным знамением, и его освобождают.
Немногим удавалось получить свободу таким образом.
- Но с тобой поступили иначе.
-Да.
Удушающая жара, тьма, слова, которые жалят...
Серегил стиснул кружку так, что пальцы побелели.
- Меня вместо этого изгнали.
- А что сделали с остальными?
- Насколько я знаю, их ожидала каморка и две чаши. Всех, кроме Илара.
Он бежал той же ночью, когда меня поймали. Но своего он добился. Клан Хаман
воспользовался скандалом, чтобы сорвать переговоры. Все, ради чего моя семья
и другие трудились десятилетиями, пошло прахом менее чем за неделю. Успех
заговора зависел от одного: сына Корит-и-Солуна нужно было заставить
нарушить кодекс чести. И знаешь что?
Голос Серегила внезапно охрип, и он смог продолжать только после того,
как снова отхлебнул вина.
- Самым ужасным оказалось не убийство и не позор, даже не изгнание, а
то, что люди, которым я должен был бы верить, предостерегали меня, а я из
тщеславия и упрямства их не послушал. - Серегил отвернулся, не в силах
вынести сочувственный взгляд Алека. - Ну вот, теперь ты знаешь о моем
постыдном прошлом. Я рассказывал обо всем еще только Нисандеру.
- Скандал произошел сорок лет назад?
- Для ауренфэйе это все еще свежие новости.
- Твой отец так тебя и не простил?
- Он давно умер. Нет, он меня не простил. Не простили и сестры, за
исключением Адриэль. Я ведь не говорил тебе, что Шалар была влюблена в члена
клана Хаман? Сомневаюсь, что кто-нибудь из моего клана, на который я навлек
позор, будет особенно рад моему возвращению.