"Уильям Фолкнер. Сарторис (Роман. 1929)" - читать интересную книгу автора

- Если узнаете что-нибудь новое, сообщите, - сказала мисс Дженни,
когда коляска тронулась. - И приезжайте за цветами, когда они вам
понадобятся.
- Спасибо. До свидания.
- Трогай, Саймон.
Коляска опять покатилась вперед, и Саймон опять держал свою новость
про себя до тех пор, пока они не выехали из города.
- Мистер Баярд приехал, - заметил он тем же небрежным тоном, что и
раньше.
- Где он? - встрепенулась мисс Дженни.
- Он еще домой не приходил, - отвечал Саймон. - Я думаю, он на
кладбище пошел.
- Чушь, - отрезала мисс Дженни. - Сарторисы больше одного раза в жизни
на кладбище не бывают. А полковник знает, что он приехал?
- Да, мэм. Я ему сказал, но, по-моему, он не поверил, что я правду
говорю.
- Значит, кроме тебя его никто не видел?
- Я и сам его не видел, - признался Саймон. - Путевой обходчик видел,
как он с поезда соскочил, и он сказал...
- Несчастный черномазый идиот! - возмутилась мисс Дженни. - И ты всю
эту чушь выболтал Баярду? Умней ты ничего не придумал?
- Так ведь обходчик его видел, - упрямо твердил Саймон. - Не мог же он
обознаться.
- Где ж он в таком случае?
- Может, на кладбище пошел, - снова предположил Саймон.
- Погоняй!
Мисс Дженни нашла племянника в кабинете в обществе двух легавых собак.
По стенам стояли шкафы с рядами толстых юридических фолиантов,
переплетенных в серовато-коричневую телячью кожу, которые собирали пыль и
навевали унылые, ничем не нарушаемые размышления; были там и всевозможные
исторические романы (в частности, весь Дюма, сочинения коего том за томом в
неуклонной последовательности составляли теперь единственное чтение Баярда,
и один том всегда лежал на ночном столике возле его кровати), и, наконец,
куча всякого хлама - пакетики семян, ржавые шпоры, мундштуки и пряжки от
сбруи, брошюры о болезнях растений и животных, затейливые табакерки,
которые ему дарили по случаю различных юбилеев и которыми он никогда не
пользовался, странные обломки камней, сушеные стручки и корни - все это
было собрано в разное время и при разных обстоятельствах, давно
улетучившихся у него из памяти, но все равно продолжало храниться. В
комнату выходила огромная, запертая на висячий замок кладовая; посередине
стоял большой стол, заваленный предметами еще более непонятного назначения,
запертое бюро с крышкой на роликах (Баярд был буквально помешан на замках и
ключах), диван и три больших кожаных кресла. Эту комнату всегда называли
кабинетом, и теперь Баярд сидел там все еще в сапогах для верховой езды и в
шляпе и наливал кукурузное виски из маленького пузатого бочонка в графин с
серебряной пробкой, а обе собаки с величавой серьезностью на него смотрели.
Одна из собак была очень старая и почти слепая. Она большей частью
лежала на солнце посреди заднего двора, а в жаркие дни скрывалась в
прохладный пыльный сумрак под кухней. Но к вечеру она подходила к парадным
дверям и терпеливо ждала, пока по аллее подъедет коляска, а когда Баярд