"Уильям Фолкнер. Сарторис (Роман. 1929)" - читать интересную книгу автора

автомобиль; он замедлил ход у железнодорожного переезда, потом опять
прибавил скорость. Шум его мотора еще не успел затихнуть, как с холмов
пополз вниз свисток поезда девять тридцать.
Два длинных гудка раскатились замирающим эхом, два коротких
последовали за ними, но еще до того, как старый Баярд увидел поезд, сигара
его уже снова погасла, и он сидел, держа ее в пальцах, и смотрел, как
паровоз протащил по долине ожерелье из желтых окон и втянул его обратно в
холмы, откуда вскоре снова донесся гудок, дерзкий, пронзительный и
печальный. Джон Сарторис тоже когда-то сидел на этой веранде и смотрел, как
два его ежедневных поезда выползали из холмов и, пересекая долину, вновь
уходили в холмы, огнями, грохотом и дымом создавая иллюзию скорости. Но
теперь железная дорога принадлежала синдикату, и по ней проходило уже не
два поезда в день, а гораздо больше, - они мчались от озера Мичиган к
Мексиканскому заливу, довершив воплощение его мечты, а Джон Сарторис в
своей бессмысленной гордыне спал вечным сном, окруженный воинственными
херувимами и неведомыми богами - если нашлось такое божество, которое он
удостоил признать.
Сигара старого Баярда снова погасла. Остывшая, она лежала в его руке,
а он глядел на высокую тень, которая появилась из кустов сирени у забора и
по мерцавшей лунными бликами аллее направилась к веранде. Внук его был без
шляпы; он подошел, поднялся по ступенькам и остановился в лунном свете,
который резко очертил его ястребиный профиль, между тем как старый Баярд,
держа в руке погасшую сигару, сидел и смотрел на него.
- Баярд, это ты, сынок? - сказал старый Баярд.
Молодой Баярд стоял, освещенный луной. Глаза его были как темные
пещеры.
- Я не пускал его на эту проклятую хлопушку, - с каким-то
остервенением выговорил он наконец. Он снова пошевелился, и тогда старый
Баярд опустил ноги на пол, а внук с шумом подвинул к нему стул и уселся.
Движения его, такие же резкие, как у деда, несмотря на всю их
стремительность, были, однако, рассчитаны и точны.
- Какого черта ты не сообщил мне о своем приезде? - сердито спросил
старый Баярд. - И вообще, почему ты пробираешься сюда как вор?
- Я никому ничего не сообщал. - Молодой Баярд извлек из кармана
папиросу и чиркнул спичкой о подметку.
- Что?
- Я никому не сообщал, что приеду, - повторил он громче, заслонив
зажженную спичку ладонью.
- А вот Саймон знал. Почему ты извещаешь о своем приезде черномазых, а
не родного деда?
- К черту Саймона, сэр! - прокричал молодой Баярд. - Кто ему велел за
мной шпионить?
- Не кричи на меня, мальчишка! - заорал в свою очередь старый Баярд.
Внук бросил спичку, глубоко и нервно затягиваясь папиросой.
- Не буди Дженни, - вполголоса добавил старый Баярд, поднося зажженную
спичку к своей потухшей сигаре. - Ну, как дела?
- Дай сюда, я подержу, - сказал молодой Баярд, протягивая руку. - Ты
подожжешь себе усы.
Но старый Баярд резко оттолкнул его, упрямо не выпуская спички из
дрожащих пальцев.