"Эдвард Морган Форстер. Машина останавливается (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

рые диктовались Машиной, он никогда не был бы счастлив; он
тосковал бы по деревьям, на которые можно лазить, по проз-
рачным рекам, в которых ему хотелось бы плавать, по лугам и
горным вершинам, где он чувствовал бы себя привольно. Разве
человек не должен быть приспособлен к окружающей среде? На
заре человечества хилых младенцев сбрасывали с вершины Тай-
гета, на его закате обрекали на гибель сильнейших - во имя
Машины, во имя вечного движения Машины!
- Ты ведь знаешь, что мы утратили чувство пространства, -
продолжал Куно. - Мы говорим - "пространство исчезает", на
самом же деле исчезло не пространство, а только наше воспри-
ятие его. Мы утратили часть самих себя, и я решил восстано-
вить эту утраченную часть. Я начал с того, что стал ежеднев-
но ходить взад и вперед по платформе за моей дверью, пока не
устану. Так я снова постиг забытые понятия "далеко" и "близ-
ко". "Близко" то место, до которого я могу быстро дойти пеш-
ком, а не добираться на поезде или воздушном корабле, а "да-
леко" то, до чего нельзя дойти за короткое время. Выходная
воронка "далеко", хотя, вызвав электровагон, можно оказаться
там через тридцать восемь секунд. Человек - мера всех вещей.
Я впервые это понял. Его ноги - мера расстояния, руки - мера
собственности, а тело - мера всего прекрасного, сильного и
желанного.
Я решил пойти еще дальше. Тогда-то я и позвонил тебе в
первый раз, но ты не захотела приехать.
Наш город, как ты знаешь, лежит глубоко под землей, и
только воронки выходят на поверхность. Походив по платформе
за моей дверью, я сел в лифт и доехал до следующей останов-
ки; там я тоже ходил взад и вперед, и так я делал, пока не
добрался до самой последней платформы, над которой уже начи-
нается земная поверхность. Все платформы совершенно одинако-
вы, но оттого, что я шагал по ним, у меня окрепли мускулы и
чувство пространства стало острее. Наверное, мне следовало
удовольствоваться этим - ведь это уже не так мало, но во
время своих прогулок я предавался размышлениям, и мне пришло
в голову, что наши города построены еще в те времена, когда
люди дышали наружным воздухом, и, значит, там, где велись
работы, должны были существовать вентиляционные шахты. С
этой минуты я уже не мог думать ни о чем другом. Засыпаны ли
шахты, с тех пор как проложили бесчисленные пищепроводы, ме-
дикаментопроводы и музыкопроводы, которые входят теперь в
систему Машины? Или они еще сохранились, хотя бы частично?
Одно было мне совершенно ясно: если и можно где-нибудь обна-
ружить остатки вентиляционных шахт, то только в железнодо-
рожных туннелях верхнего этажа. На всех других этажах ис-
пользован каждый дюйм.
Я рассказываю тебе только самую суть, но не думай, что я
не трусил, что твои слова не обескураживали меня. Я понимал,
что не подобает ходить пешком по туннелю, что это неприлич-
но, немеханично. Я не боялся, что наступлю на рельс и меня