"Анатоль Франс. Чудо, сотворенное сорокой ("Рассказы Жака Турнеброша") " - читать интересную книгу автора

Сегодня по воем улицам и перекресткам будут носить наши святыни. Вам будет
ниспослано великое облегчение, если вы коснетесь ковчежцев, где заключены
сердоликовая чаша, из коей пил Иисус во младенчестве, сосуд из Каны
Галилейской*, скатерть, покрывавшая стол на тайной вечере, и крайняя плоть
Христова. Доверьтесь мне, и пойдем подождем выноса святынь где-нибудь в
тепле, ну хоть в одной знакомой мне таверне, мимо которой непременно пройдет
процессия.
______________
* ...сосуд из Каны Галилейской. - По евангельской легенде, Иисус
Христос, присутствовавший на свадебном пиршестве в Кане Галилейской,
превратил налитую в сосуд воду в вино.

И он прибавил проникновенным голосом, крепко держа лиможца за полу и
указывая на кружевницу:
- Мессир, дайте шесть су этой достойной женщине. Пусть сходит и купит
нам вина, - она знает тут одно хорошее местечко.
Лиможский дворянин, человек простодушный, дал себя увести, и Флоран
Гильом поужинал добрым куском гусятины, косточки же унес с собой для госпожи
Изабо, проживавшей вместе с ним под самыми стропилами колокольни. Изабо была
сорока, и принадлежала она Жану Мань, звонарю.
Вернувшись ночью, он нашел ее на обычном месте - на балке, где она
всегда спала возле небольшой щели в стене, служившей ей кладовой, куда она
прятала орехи, зернышки плодов, миндаль и буковые желуди. Услышав его шаги,
она проснулась и захлопала крыльями, а Флоран Гильом ласково поздоровался с
нею и произнес такое учтивое приветствие:
- О сорока, богомолка-стрекотунья, госпожа затворница, белобокая
черница, поднебесная схимница, аббатиса колокольная, церковная жительница,
птаха монастырская, радуйся!
И, подав ей гусиные косточки, опрятно завернутые в капустный лист,
прибавил:
- Госпожа, дозвольте предложить вам объедки доброго ужина, которым
накормил меня некий лиможский дворянин. Правда, все лиможцы - репоеды, но
этого я все же убедил, что анисский гусь лучше лиможской репы.
Все следующие дни до самого воскресенья Флорану Гильому не попадались
больше ни его лиможец, ни другие щедрые богомольцы при деньгах, и он
постился a solis ortu usque ad occasum*. Кружевнице Маргарите пришлось
поневоле следовать его примеру. И это было очень кстати, потому что шла
страстная неделя.
______________
* От восхода солнца до заката (лат.).


II

Так вот, в день святой пасхи именитый горожанин Жаке Кокдуйль стоял у
себя дома возле окна и сквозь щель между ставнями смотрел на бесчисленных
паломников, поднимавшихся по крутой улице. Они шли умиротворенные полученным
отпущением, и вид их преисполнял Кокдуйля все большим благоговением перед
Черной богоматерью. Ибо он считал, что раз к ней стекается такое множество
почитателей, значит она весьма могущественна. Он же был стар и мог уповать