"Дик Фрэнсис. Дикие лошади" - читать интересную книгу автора

как дела. Он так или иначе попросил меня не звонить ему посреди ночи. Он
сказал, что если Валентин умрет, просто позвонить ему домой в семь.
Понимаете, на самом деле он вовсе не бессердечен. Он просто думает, что мне
было бы легче, если бы Валентин лежал в больнице. Но я знаю, что брат был
здесь счастливее. Он нашел покой, вы сами увидите. Я же просто знаю это.
- Да, - отозвался я.
Она настояла на том, чтобы приготовить мне чашечку кофе, и я не стал
разубеждать ее, понимая, что скорее всего это нужно ей самой. Я последовал
за Доротеей на кухню, выкрашенную в яркие синий и желтый цвета, и сел к
столу, пока она расставляла красивые чашки китайского фарфора и сахарницу.
Мы слышали дыхание Валентина - медленные хрипы, почти стоны, хотя, по словам
Доротеи, сестра Дэвис уже побывала здесь и сделала Валентину укол
болеутоляющего, так что он не мог испытывать страдание даже в глубоких слоях
мозга, еще не затронутых комой.
- Это хорошо, - сказал я.
- Она добра к Валентину.
Я пил горячий жидкий кофе, не испытывая особого удовольствия.
- Это странно, - промолвила Доротея, усаживаясь напротив меня и делая
глоток. - Помните, вы говорили мне, что Валентин желал исповедаться?
Я кивнул.
- Что ж, я тогда сказала, что он и не думал об этом. Но сегодня утром
наша соседка Бетти, которая живет через дорогу... вы встречали ее... так вот
она зашла посмотреть, как он себя чувствует, и спросила, навестил ли его
священник и хорошо ли прошел визит? Я уставилась на нее, а она удивилась,
сказав: разве я не знаю, что Валентин говорил о каком-то священнике,
которому перед смертью исповедовалась наша мать, и просил ее привести этого
священника? Она добавила, что Валентин говорил так, словно он маленький, что
ему хочется послушать звон колоколов в церкви. Правда, он бредил, и она не
могла понять смысла многих слов. Что вы думаете об этом?
Я медленно произнес:
- Люди часто возвращаются в детство, когда они очень стары, не так ли?
- Я хочу сказать: полагаете ли вы, что я должна позвать к Валентину
священника? Я не знаю ни одного. Что мне делать?
Я смотрел на ее усталое морщинистое лицо, выражавшее тревогу и скорбь,
и чувствовал крайнее изнеможение, сделавшее ее такой нерешительной, так,
словно сам был измотан до предела.
- Может, доктор порекомендует кого-то?
- Но что в этом будет хорошего? Валентин ведь не узнает. Он ничего не
слышит.
- Я не думаю, что это имеет значение. Но если вы не пригласите
священника, то весь остаток жизни будете думать, правильно ли поступили.
Слезы медленно ползли по ее щекам, когда Доротея кивнула в знак
согласия. Она была признательна за то, что ей не пришлось принимать решение
самой. Я прошел в гостиную Валентина, позвонил по стоявшему там телефону и
вернулся, чтобы известить Доротею, что вскоре приедет человек из местной
церкви.
- Останьтесь со мной, - попросила она. - Я хочу сказать... он будет
недоволен, что его вызвали к находящемуся без сознания католику, не
посещавшему церковь.
Он действительно был недоволен. Я уговаривал его так убедительно, как