"Дик Фрэнсис. Дикие лошади" - читать интересную книгу автора

линчевать меня.
- Верьте в его неведение и невиновность, посоветовал я.
- О, я верю.
- Наш фильм - выдумка, - продолжал я. - Настоящий Джексон Уэллс был
обычным тренером со средних размеров конюшней для обучения лошадей, не
обладавшим выдающейся индивидуальностью. Он не был человеком высшего круга,
как в книге Говарда, и тем более не был тем жестоким, мстительным, властным
победителем, каким мы сделаем вас в финале фильма.
- О'Хара обещал неординарную концовку.
- Он ее получит.
- Но в сценарии не говорится, кто убил женщину, только кто не убивал.
Я пояснил:
- Говард не знал правды и не смог напрячь мозги и что-то придумать. Вы
читали его книгу?
- Я никогда не читаю книги, по которым пишутся сценарии. Я считаю, это
слишком часто мешает и сбивает с толку.
- Отлично, - отозвался я, улыбаясь. - В книге Говарда у вашего
персонажа нет романа с сестрой его жены.
- Нет? - Нэш был изумлен. Он провел целый съемочный день, кувыркаясь
полуобнаженным в постели с актрисой, игравшей сестру его жены. - Как Говард
согласился на такое?
Я ответил:
- Говард также согласился, чтобы Сиббер, муж свояченицы, узнал об этом
романе и таким образом получил неопровержимую причину для гонений на вашего
героя - собственно, для сцены, которую мы будем завтра играть здесь.
Нэш недоверчиво произнес:
- И ничего этого не было в книге?
Я покачал головой. О'Хара с самого начала нажимал на Говарда, с тем
чтобы изменить сюжет, в основном угрожая фразами типа: "Не будет изменений -
не будет и кино". И многого достиг. На мою долю остались арьергардные бои, в
которых, по счастью, я тоже побеждал. Нэш ошеломленно спросил:
- А настоящий Сиббер тоже еще жив? А сестра жены?
- О ней я ничего не знаю. Настоящий Сиббер умер три года назад или
около того. Очевидно, кто-то раскопал эту старую историю о нем, что и дало
Говарду идею книги. Но настоящий Сиббер не преследовал Джексона Уэллса так
неотступно, как мы показываем в фильме. Настоящий Сиббер не имел большой
власти. В реальности это была милая скромная история. Ничего похожего на
версию О'Хары.
- Или вашу.
- Или мою.
Нэш пристально, едва ли не с подозрением, посмотрел на меня.
- А что вы еще не сказали мне об изменениях в сценарии?
Он мне нравился. Я мог даже верить ему. Но путем трудных уроков я
усвоил, что ничего не стоит разглашать. Побуждениям к доверительности
следует противиться. Даже с О'Харой я был сдержан.
"Хитрец, - называл меня О'Хара. - Фокусник".
"Так нужно".
"Не спорю. Но пусть твои фокусы будут удачными".
Фокусники никогда не объясняют своих трюков. Вздох удивления - их
лучшая награда.