"Макс Фрай. Куда исчез Филимор? Тридцать восемь ответов на загадку сэра Артура Конан Дойля" - читать интересную книгу автора

знаешь...
"Господи, - подумала она, - вот смеху будет, если Джи Кей действительно
исчез!" Однако смешно ей вовсе не было. Скорее жутковато, как в самом начале
страшного сна, когда еще ничего особенного не происходит, но уже ясно, что
дело плохо и лучше бы проснуться прямо сейчас.
- Я все-таки схожу за Джи Кеем. - Джонатан не мог слышать, о чем
шептались его девочки, но тревога Майры передалась ему, так с ними часто
случалось.
- Я с тобой, - сказал Ларри. "Мало ли что", - хотел добавить он, но
благоразумно прикусил язык. Чего зря пугать Клару.
- И я, - встрепенулся Артур.
Честно говоря, он просто решил воспользоваться предлогом и добраться
наконец до своей комнаты, где лежали вожделенные цветные карандаши. Не
видать ему покоя, пока он не нарисует эти чертовы маки, зато потом сразу
отпустит и можно будет заняться другими делами, например, зайти в интернет и
еще пару часов побродить по сайтам интересующих его учебных заведений,
понять, что требуется для поступления и сколько у него осталось времени на
подготовку. По идее, только об этом и надо сейчас думать, а не о дурацком
эскизе, который вряд ли когда-нибудь пригодится, но тут уж ничего не
поделаешь, сперва эскиз, потом все остальное. Артур хорошо знал это свое
дурацкое свойство и в глубине души ужасно им гордился, полагая такую
одержимость отличительным свойством всякого настоящего художника.

* * *

- И эти пропали, - раздраженно заметила Клара несколько минут спустя. -
Что они там делают? Пьянствуют, запершись в кладовой, пока мы тут мерзнем?
- Пошли в дом, - предложила Майра. - Фейерверк вроде закончился.
И в этот момент небо словно бы раскололось пополам - такой
оглушительный грохот сопровождал появление в небе гигантской бабочки,
составленной из множества разноцветных огней. Какое-то время она
трепыхалась, изменяя цвет и форму крыльев, но постепенно побледнела и с
обреченным шипением рассыпалась, запорошив пурпурным пеплом далекий
горизонт.
- Я не знаю и знать не хочу, для кого было то дурацкое сердце, - сухо
сказала Клара. - Потому что для меня была вот эта бабочка. Теперь все
более-менее понятно.
- Бабочка - для меня! - вмешалась одна из лисичек. - Потому что у меня
есть карнавальный костюм бабочки, красные крылышки и шапочка с усиками. Для
меня!
- Как скажешь, дорогая, - равнодушно согласилась Клара. - Пусть будет
для тебя.
- Ты сердишься? - мягко спросила Майра. - И что тебе понятно? Бабочка -
это плохо? Почему?
- У меня, видишь ли, фобия, - Клара перешла на шепот. - Ненавижу этих
крылатых тварей, даже на картинке видеть не могу. И Бринкин прекрасно это
знает.
Майра открыла было рот, чтобы сказать: "Наверное, он просто хотел
показать тебе, что все наши страхи столь же недолговечны, как эта бабочка -
сверкнула, громыхнула и погасла, нет ее, и больше не будет", - но решила,