"Макс Фрай. Секреты и сокровища" - читать интересную книгу автора

Я вновь в своей лондонской квартире. Наконец я могу собраться с мыслями
и изложить на бумаге события, происшедшие неделю назад.
До сих пор перед моими глазами стоят мрачные туманные холмы Фокстора, и
я ощущаю всей кожей промозглую сырость, которая охватила нас, когда мы вышли
из наемного экипажа на окраине Дартмита. Возница с благодарностью принял
полкроны и обеспокоенно спросил, хорошо ли мы знаем дальнейшую дорогу.
Бертрам уверил его, что он неоднократно ходил по местным тропинкам, и мы
двинулись в путь. До наступления сумерек оставалось еще некоторое время, но
туман начинал сгущаться, и Бертрам внимательно смотрел под ноги. Кое-где по
краю тропы были вбиты вешки, обозначавшие опасные места, но сама тропа была
пока хорошо видна. Вскоре мы поднялись на холм, собственно и называющийся
Фокс Тор, миновали развалины древних строений (я положил себе непременно
осмотреть их позднее), и опять спустились на болотистую равнину. Минут через
двадцать мы увидели впереди огонек, и Бертрам с заметным облегчением сообщил
мне, что мы у цели.
Дверь открыла приветливая миловидная женщина, Элен, жена хозяина.
Миссис Стэнтон принесла извинения за мужа - он слегка простудился и был в
спальне наверху, однако через минуту и он спустился, закутанный поверх
одежды в теплый плед, в вязаном колпаке и шарфе. Мы обменялись
приветствиями, и вскоре воцарилась вполне непринужденная обстановка. Стэнтон
говорил немного, тихим хрипловатым голосом, зато Элен с очаровательным
юмором рассказывала нам об их уединенной жизни на болотах и о том, какие
удивительные находки им удалось сделать в местной фауне. Мы, в свою очередь,
вспоминали об Африке, и воспоминания наши нашли живейший отклик, поскольку
супруги собирались в скором времени отправиться в Капскую провинцию по
приглашению тамошних зоологов. Стэнтон больше всего интересовался бабочками,
а миссис Стэнтон, как она сообщила нам не без гордости, была бакалавром в
зоологии и занималась водными и сухопутными гадами.
Доктор Стэнтон, с его пенсне и окладистой дарвиновской бородой, казался
типичным ученым-натуралистом, как их изображают в книгах. Тем не менее,
фольклор здешних мест необыкновенно привлекал его. Мы поговорили немного о
разных ужасах, и Бертрам с увлечением рассказал о египетских мумиях и тайнах
гробниц. Мне не понравился его энтузиазм, и я даже пытался предостеречь
его - по моему мнению, мы не должны тревожить покой мертвых.
Около 10 вечера, после чая, любезно сервированного миссис Стэнтон,
Бертрам начал отчаянно зевать. Разумеется, и речи не было о нашем
возвращении ночью через трясину, и Бертрам, извинившись, поплелся в
приготовленную ему спальню. Уже стали собираться на покой и мы, когда
Стэнтон попросил меня послушать его легкие. У меня, по старой привычке, был
с собой докторский саквояж, и мы отправились в кабинет к Стэнтону.
Легкие были в полном порядке, более того, и пульс был ровный, с хорошим
наполнением. Я не заметил особенного жара, попросил показать горло - чистое,
без увеличения миндалин, язык нормального цвета, не обложенный.
- Да вы здоровее меня, доктор Стэнтон! - воскликнул я со смехом, убирая
стетоскоп и лопаточку в саквояж.
- Разумеется, - отвечал мне Стэнтон неожиданно вполне нормальным
голосом, глядя мне в глаза с каким-то странным выражением.
Видимо, вид у меня был глуповатый, потому что Стэнтон мягко улыбнулся и
спросил, наклонившись вперед и положив руку мне на колено:
- Доктор Конан Дойл, вы действительно меня не узнаете?