"Стивен Фрей. Афера" - читать интересную книгу автора

- Наполовину юрей. - Кунковски проглотил начало слова.
- Вы совершенно пьяны, мистер Кунковски. Возвращайтесь на свое место. -
Впервые в голосе Уинтропа прозвучало раздражение.
Хороший совет, подумал Фэлкон. Быстро обежав взглядом стол, он
убедился, что санкция применена еще к троим, в том числе Роланду Томпсону.
Их унылый вид со всей очевидностью свидетельствовал о том, что они изо всех
сил старались скрыть. Но этим троим не хватало смелости Кунковски - или его
глупости. Они сидели на своих местах как пришпиленные. Спорить с членами
Исполнительного комитета - чистое безумие. Коли уж санкция объявлена,
решения никто и никогда не изменит. Можно продолжать работать в банке
сколько угодно, получая те же самые сто тысяч в год, что и остальные
компаньоны, но о премии надо забыть. А ста тысяч долларов не хватит на
ежегодное обновление гардероба жены, не говоря уж о выплатах за дом,
машинах, яхтах и драгоценностях, купленных на прибыль. А если жаловаться или
тем более оскорблять этих господ, они способны изрядно затруднить получение
компаньонского процента: например, растянуть выплату на долгие годы,
постоянно предлагая вам все меньшую и меньшую сумму, - вы ведь нуждаетесь в
наличных. Так что лучше уйти тихо, забрать побыстрее свои проценты и
поискать работу в каком-нибудь другом инвестиционном банке, помельче.
- Не собираюсь я никуда возвращаться! Не собираюсь молчать, как вам
того хотелось бы! - Кунковски повернулся к рядовым компаньонам. - Ну, что же
вы? Кому еще воткнули в задницу раскаленную кочергу? Я ведь знаю, не только
мне.
Трое с пепельными лицами, те, кого только что вычислил Фэлкон, всячески
избегали взгляда Кунковски. Остальные смотрели ему прямо в глаза. Фэлкон
похвалил себя за то, что умеет читать по лицам, но эта способность была для
него не внове. В конце концов, большую часть своих подпольных расходов он
покрывал за счет выигрышей в покер.
- Ну, что же вы, нам надо быть вместе. Только так нам удастся побить
этих ублюдков.
Никто не откликнулся.
- Ну, пожалуйста же...
По-прежнему молчание.
И тут Кунковски вдруг понял, что его эмоциональный всплеск был роковой
ошибкой. Понурившись, здоровяк вновь повернулся к начальству. Старейшины
молча смотрели на него, и Фэлкон ощутил в их взгляде ненависть. Никто еще не
позволял себе говорить с членами Исполнительного комитета так, как
Кунковски. Они - боги. И боги немилосердные.
Какое-то мгновение Кунковски смотрел налившимися кровью глазами на
Грэнвилла, затем прижал к ним ладони. В зале стояла оглушительная тишина,
слышны были только рыдания Кунковски и негромкое потрескивание сигары
Грэнвилла.
Тишину нарушили шаги четверых здоровенных охранников, которых,
повинуясь кивку Грэнвилла, вызвал метрдотель. Но в них уже никто не
нуждался. Кунковски был повержен.
Фэлкон наблюдал, как человек распадается у него на глазах.

* * *

Грэнвилл Уинтроп сидел один в небольшой комнате для отдыха на четвертом