"Майкл Фрейн. Шпионы " - читать интересную книгу авторадавать ей ни малейшего повода заподозрить, что ему известно, чем она на
самом деле занимается. То есть ежесекундно, с утра до вечера он проходит проверку на силу воли, снова и снова проявляя настоящий героизм. Раз Кита нет, значит, мне надо идти через тоннель одному. Надо опять заглянуть в железный ящик, посмотреть, лежат ли там еще сигареты. Если они на месте, надо спрятаться где-нибудь рядом и залечь в засаде: вдруг кто-нибудь за ними придет... Однако я не двигаюсь с места; сижу скрючившись в кустах и делаю вид, что веду, как всегда, наблюдение, а сам жду не дождусь Кита: хоть бы он пришел, его храбрости хватит на двоих. После ночных кошмаров тьма в тоннеле пугает больше прежнего. Я уверен, что у выхода передо мной возникнет x - неизвестное, мрачный тип с замаскированным лицом, он направится прямо ко мне из заросших зеленью Закоулков... Или еще хуже: я услышу за спиной гулко отдающиеся в тоннеле шаги... Сколько же в жизни вещей, которые мы воспринимаем как своеобразные испытания. Если ты мальчик, мечтающий вырасти настоящим мужчиной, то по десять раз на дню тебе приходится собираться с духом и, делая над собой огромное усилие, демонстрировать отвагу, которой у тебя нет и в помине. По десять раз на дню тебя охватывает ужас при мысли, что ты опять проявишь слабость, трусость, безволие и полную непригодность к высокому званию мужчины. Это похоже на кампанию "Вклад в оборону" - то же вечное напряжение, то же чувство вины, оттого что делаешь слишком мало. Бремя "Вклада в оборону" висело над нами на протяжении всей Войны; та Война и бесконечные экзамены, которые сдаешь все детство, останутся с тобой навсегда. Я вынимаю из сундучка тетрадь наблюдений. Вот запись, оборванная закончить фразу и внести в журнал последние данные. Пока я ищу двуцветный карандаш, до меня доносится знакомый шорох, от которого на душе сразу становится легче: под ветками в наше укрытие ползет Кит. Сердце у меня радостно екает. Теперь все будет хорошо. Но это не Кит. - А я знала, что ты тут один играешь, - говорит Барбара Беррилл. - У меня есть секретный способ, как за вами подсматривать. Опешив от ее вопиющей наглости, я теряю дар речи. А она усаживается на землю и, обхватив коленки руками, насмешливо ухмыляется во весь рот; по всему видно: она чувствует себя легко и непринужденно. На ней летнее школьное платьице с пышными рукавчиками, на груди болтается школьный кошелек из пупырчатой синей кожи, который защелкивается блестящим синим замочком. От пупырчатой кожи и блестящего замочка веет особым, чисто девчачьим самодовольством, которое раздражает меня больше, чем ее непрошеное вторжение. - Сюда никому хода нет! - выкрикиваю я наконец. - Только мне и Киту! Она по-прежнему сидит и как ни в чем не бывало ухмыляется: - А ты ведь не заметил, что я за тобой слежу, правда? - Нет, заметил. - А вот и не заметил. - Слушай, посторонним сюда ходить нельзя. Это частное владение. - Никакое не частное. Это сад мисс Даррант, а она умерла. Зайти сюда может любой, кому вздумается. Я тычу пальцем в табличку, мимо которой Барбара только что проползла: |
|
|