"Анна Фрейд. Психология Я и защитные механизмы " - читать интересную книгу автора

когда его заставляли снять шляпу - во время еды или при укладывании в
постель, - он реагировал на это тревогой и плохим настроением.
Получив шапку, похожую на "настоящую", маленький мальчик воспроизвел
поведение, обычно связанное со шляпой его отца. Он повсюду таскал ее с
собой, конвульсивно теребя ее в руках, если ее не разрешалось надеть.
Естественно, он постоянно обнаруживал, что хорошо бы использовать руки для
других целей. Однажды, когда он тревожно озирался вокруг, не зная, куда деть
шапку, он обратил внимание на передний карман своих брюк. Он немедленно
засунул туда шапку, освободил руки и к своему огромному облегчению понял,
что теперь ему не нужно больше расставаться со своим сокровищем. Шапка
очутилась в том месте, которому она всегда принадлежала по своему
символическому значению: она оказалась в непосредственной близости от его
гениталий.
В приведенном описании я несколько раз, за неимением лучшего слова,
описывала поведение этих детей как навязчивое. Для поверхностного
наблюдателя оно действительно очень похоже на симптомы невроза навязчивости.
Если, однако, мы пристальнее рассмотрим действия детей, то увидим, что они
не являются навязчивыми в точном смысле этого слова. Их структура отлична от
того, что характерно для невротических симптомов в целом. Верно, что, как и
в случае формирования невротических симптомов, приводящий к навязчивым
действиям процесс начинается с некоторой объективной фрустрации или
разочарования, но возникающий при этом конфликт не интернализируется: он
сохраняет свою связь с внешним миром. Защитная мера, к которой прибегает Я ,
направлена не против инстинктивной жизни, а непосредственно на внешний мир,
причинивший фрустрацию. Так же как при невротическом конфликте восприятие
запретных инстинктивных стимулов отвергается при помощи вытеснения, детское
Я прибегает к отрицанию, чтобы не осознавать определенные болезненные
впечатления, поступающие извне. При неврозе навязчивости вытеснение
обеспечивается с помощью формирования реакции, содержащей обращение
вытесненного инстинктивного импульса (симпатия вместо жестокости,
застенчивость вместо эксгибиционизма). Аналогично и в детских ситуациях,
описанных мною, отрицание реальности дополняется и подтверждается, когда в
своих фантазиях, словах или действиях ребенок обращает реальные факты.
Поддержание навязчивого формирования реакций требует постоянного расхода
энергии, который мы называем антикатексисом. Подобная затрата необходима и
для того, чтобы Я ребенка могло поддерживать и драматизировать его приятные
фантазии. Мужественность братьев маленькой девочки, чей случай я описывала,
постоянно выставлялась перед ней напоказ; с не меньшей регулярностью она
отвечала утверждением: "Мне тоже есть что показать".)
Зависть маленького мальчика в случае с шапкой постоянно возбуждалась
мужчинами, которых он видел вокруг себя, и он упорно представал перед ними
со шляпой, шапкой или рюкзаком, которые считал надежным доказательством
собственной мужественности. Любое внешнее вмешательство в такого рода
поведение дает такой же результат, как и помеха протеканию действительно
навязчивой деятельности. Нарушается тщательно сохранявшееся равновесие между
отвергавшийся тенденцией и защитной силой; внешний стимул, который
отрицался, или инстинктивный стимул, который был вытеснен, стремится
проложить себе путь в сознание и вызывает в Я чувства тревоги и
неудовольствия.
Способ защиты посредством отрицания в слове и действии подвержен таким