"Зигмунд Фрейд. "Ребенка бьют": к вопросу о происхождении сексуальных извращений" - читать интересную книгу автора

мазохистской природы; ее содержание - быть избиваемой отцом, с ней связаны
известный либидинозный заряд и сознание вины. Избиваемый ребенок в обеих
сознательных фантпзиях - всегда кто-то другой, в фантазии средней фазы -
лишь собственная личность фантазирующего; в третьей, сознательной, фазе со
значительным перевесом избиваемыми оказываются исключительно мальчики.
Избивающее лицо сначала отец, позднее - какой-то его заместитель из
отцовского ряда. Бессознательная фантазия средней фазы первоначально имела
генитальное значение, она произошла из инцестуозного желания быть любимым
отцом, [желания], подвергнувшегося вытеснению и регрессии. С этим, с виду
шатким соотношением связан тот факт, что девочки между второй и третьей
фазами меняют свой пол, воображая себя в своих фантазиях мальчиками.
Я продвинулся не так далеко в исследовании фантазий битья у мальчиков -
может быть, лишь в силу неблагоприятности материала. Понятным образом, я
ожидал полной аналогии между ситуациями мальчиков и девочек, причем у первых
на место отца в фантазии должна была заступить мать. Ожидание это как будто
подтвердилось, поскольку содержанием соответствующей фантазии мальчика было
избиение матерью (позднее - каким-то замещающим ее лицом). Однако, эта
фантазия, в которой собственная личность фантазирующего сохранялась как
объект, отличалась от второй фазы у девочек тем, что могла быть
сознательной. Если бы нам захотелось поэтому приравнять ее, скорее, к
третьей фазе у девочек, то в качестве нового различия осталось бы то
обстоятельство, что собственная личность мальчика не замещалась многими,
неопределенными, посторонними [детьми], и менее всего - множеством девочек.
Ожидание какого-то полного параллелизма оказалось, таким образом, обманутым.
Мой материал, основанный на мужских случаях, охватывал лишь немногих
лиц, у которых инфантильная фантазия битья не сопровождалась бы каким-либо
иным тяжелым нарушением сексуальной деятельности; большинство, напротив,
следовало обозначить как подлинных мазохистов в смысле сексуального
извращения. Это были те, кто находил сексуальное удовлетворение
исключительно в онанизме, сопровождавшемся мазохистскими фантазиями, или же
те, кому удалось таким образом сцепить мазохизм и генитальную деятельность,
что при мазохистских инсценировках и таких же условиях они добивались
эрекции и эякуляции или оказывались способны провести нормальное половое
сношение. Кроме того, был еще один более редкий случай: мазохисту в его
перверсивной деятельности мешали навязчивые представления, возникавшие с
невыносимой напористостью. У удовлетворенных извращенцев редко бывает
причина обращаться к анализу; но для трех указанных групп мазохистов могут
выдаться веские причины отправиться к аналитику. Мазохистский онанист
находит себя абсолютным импотентом, если он в конце концов все-таки
попробует осуществить сношение с женщиной, а тот, кто до сих пор осуществлял
сношение, прибегая к помощи представлений и инсценировок, может внезапно
сделать для себя открытие, что это столь удобное для него сочетание ему
заказано и гениталии не реагируют больше на мазохистское раздражение. Мы
привыкли с уверенностью обещать выздоровление психическим импотентам,
попадающим нам в руки, но даже в этом прогнозе мы должны были быть
посдержанней до тех пор, пока нам не известна динамика расстройства. Это
очень неприятная неожиданность - когда анализ вскрывает в качестве причины
"чисто психической" импотенции какую-то отборную, возможно, издавна
укоренившуюся, мазохистскую установку.
У этих мазохистов-мужчин открывается, однако, одно обстоятельство,