"Зигмунд Фрейд. Толкование сновидений." - читать интересную книгу автора

Штрюмпель: "Чрезвычайно часто и бодрствующее сознание наяву включает
многое в воспоминание о сновидении: субъект воображает, что ему снилось то
или иное, вовсе не имевшее места в сновидении".
Особенно критически высказывается Иессен (с. 547):
"При исследовании и толковании связанных и последовательных сновидений
необходимо, кроме того, учитывать тот до сих пор мало оцененный факт, что
относительно истины дело обстоит довольно печально: вызывая в памяти
виденное сновидение, мы, сами того не замечая и не желая, заполняем и
дополняем пробелы этих сновидений. Редко или почти никогда связные
сновидения не бывают настолько связные, как представляются нам в
воспоминании. Даже самый правдивый человек не в состоянии передать
испытанного им сновидения без каких-либо добавлений и прикрас: стремление
человеческого разума видеть во всем последовательность и связность
настолько велика, что он при припоминании какого-либо бессвязного
сновидения непроизвольно восполняет недостатки той связности".
Точным переводом этих слов Иессена звучит следующее безусловно
самостоятельное воззрение В. Эгге-pa (1895): "...наблюдение за
сновидениями весьма за труднительно. Единственный выход - записывать
содержание сновидения тотчас после пробуждения. Иначе приходит забвение -
либо полное, либо - частичное. Но частичное забвение коварно: то, что не
забыто, дополняется воображением, при этом "привнесенное" не сочетается с
сохранившимися фрагментами. Рассказчик, сам того не подозревая, становится
артистом. Рассказчик искренне верит в достоверность своего, многократно
повторяемого повествования и преподносит его как истинное, полученное с
помощью выверенного метода".
Такого мнения придерживается и Спитта (с. 338), который полагает,
по-видимому, что мы вообще лишь при попытке воспроизвести сновидение
вносим порядок и связь в слабо ассоциированные между собой элементы
сновидения, "приводим элементы, существующие наряду друг с другом, в
отношение подчинения и взаимного исключения, следовательно, производим
процесс логического соединения, недостающего сновидению".
Так как мы не обладаем никаким другим контролем над правильностью наших
воспоминаний, кроме объективного, а так как в сновидении, которое является
нашим собственным переживанием и для которого мы знаем лишь один источник
познаний - воспоминания, этот контроль отсутствует, то какая же ценность
может придаваться нашим воспоминаниям о сновидении?
д) Психологические особенности сновидения. При научном исследовании
сновидений мы исходим из предположения, что сновидение является
результатом нашей душевной деятельности. Тем не менее готовое сновидение
является нам чем-то чуждым, в создании чего мы, на наш взгляд, настолько
мало повинны, что выражаем это даже в своем языке: "мне снилось". Откуда
же проистекает эта "чуждость" сновидения? После нашего рассмотрения
источников сновидений, казалось бы, что чуждость эта обусловливается не
материалом и не содержанием сновидения; последнее обще по большей части у
сновидения и бодрственной жизни. Можно задаться вопросом, не вызывается ли
это впечатление своеобразием психологических процессов в сновидении, и
попытаться произвести психологическую характеристику сновидения.
Никто так категорически не утверждал различия сновидения и бодрственной
жизни и не выводил отсюда таких решительных заключений, как Г. Г. Фехнер
(15) в некоторых частях своей "Психофизики" (с. 520, т. 11). Он полагает,