"Зигмунд Фрейд. Конечный и бесконечный анализ" - читать интересную книгу автора

VI

Следующий вопрос звучит так: всякое ли изменение Я - в нашем смысле -
приобретается в защитной борьбе в раннем детстве. В ответе можно не
сомневаться. Нет причины оспаривать существование и значение первоначальных,
врожденных различий Я . Об этом свидетельствует уже тот факт, что каждый
человек делает свой выбор среди возможных защитных механизмов, всегда
использует лишь некоторые, причем каждый раз одни и те же. Это указывает на
то, что каждое отдельное Я с самого начала наделено индивидуальными
диспозициями и тенденциями, хотя мы пока еще не можем сказать, что они собой
представляют и чем они обусловлены. Кроме того, мы знаем, что различие между
унаследованными и приобретенными свойствами не может достигать степени
противоположности; важной частью унаследованного является, разумеется, то,
что было приобретено предками. Когда мы говорим об "архаическом наследии"*,
мы обычно имеем в виду только Оно и, вероятно, предполагаем, что в начале
жизни индивида Я еще не существовало. Но мы не должны упускать из виду, что
первоначально Оно и Я едины, и не будет никакой мистической переоценки
наследственности, если мы считаем правдоподобным, что в еще не существующем
Я уже заложено то, какие линии развития, тенденции и реакции проявятся в
дальнейшем. Психологические особенности семей, рас и наций даже в их
отношении к анализу не допускают никакого другого объяснения. Более того,
аналитический опыт заставляет нас убедиться, что даже определенные
психические содержания, такие, как символика, не имеют других источников
передачи, помимо наследования, а различные этнологические исследования
наводят нас на мысль о наличии в архаическом наследии и других, столь же
специализированных остатков раннего человеческого развития.
______________
* [См. примечание редактора к 1-й части третьего очерка в работе
"Человек Моисей и монотеистическая религия", Studienausgabe, 9, 548-549.]

С пониманием того, что свойства Я , которые мы ощущаем как
сопротивления, могут быть и обусловлены наследственностью, и приобретены в
защитной борьбе, топическое разделение, будь то Я или Оно , лишается большой
части своей ценности для нашего исследования. Следующий шаг в нашем
аналитическом опыте приводит нас к сопротивлениям другого вида, которые мы
уже не можем локализовать и которые, по-видимому, зависят от фундаментальных
отношений в психическом аппарате. Я могу привести лишь несколько примеров
этого рода, область в целом пока еще обескураживающе незнакома и
недостаточно изучена. Встречаются, например, люди, которым хочется приписать
особую "клейкость либидо"*. Процессы, которые приводятся в действие
лечением, протекают у них намного медленнее, чем у других, поскольку,
похоже, они никак не могут решиться на то, чтобы снять либидинозный катексис
с одного объекта и переместить его на новый, хотя невозможно отыскать
какие-либо особые причины для такой катектической преданности. Встречается
также и противоположный тип, у которого либидо кажется особенно подвижным,
быстро входит в предлагаемые анализом новые катексисы и ради них
отказывается от прежних. Такое различие, наверное, ощущает скульптор, когда
он работает с твердым камнем или с мягкой глиной. К сожалению, аналитические
результаты у второго типа часто оказываются весьма недолговечными; новые