"Селия Фридман. Время истинной ночи ("Coldfire" #2)" - читать интересную книгу автора

требованиям, оставь ее и следуй дальше".
Кейз разглядывал ночное небо Эрны, пугающе беззвездное. А как поведет
себя подобная программа, когда у нее иссякнет перебор альтернативных
возможностей? Когда любой следующий возможный шаг неизбежно выведет
корабль за пределы галактики и погрузит в пустоту, плыть по которой, так и
не встретив хоть какую-нибудь звезду, от которой можно подзарядиться
энергией, пришлось бы целую вечность? Был ли запрограммирован вариант, при
котором корабль вслепую ринется в эту пустоту, при котором перспектива
вечного одиночества не вызовет короткого замыкания в его микросхемах? Или,
вместо этого, корабль примется отчаянно перебирать мало-мальски подходящие
планеты, еще остающиеся у него в запасе, в судорожных конвульсиях логики,
ищущей спасительное решение, убеждающей самое себя в спасительности или
хотя бы в приемлемости этого решения, логики, подхлестнутой уже возникшим
отчаянием? Чтобы сделать выбор, который позволил бы наконец разбудить три
с лишним тысячи колонистов здесь, на расстоянии десятков тысяч световых
лет от Земли, любые коммуникационные каналы с которой давным-давно
оборваны.
"Вот этого мы никогда не узнаем", - горько подумал командор Кейз.
Махина корабля-матки маячила сейчас высоко в небе, кружа над вроде бы
девственной планетой, как приблудная луна. Разумеется, всю информацию,
каждую наносекундную запись на протяжении тех девяноста лет, когда шло
предварительное обследование, они взяли с собой на планету, - и Кейз
изучал эти данные так часто, что теперь, казалось, помнил каждый бит
информации наизусть. Ну и что толку? Даже если в записях, сделанных на
корабле-матке, ему удастся найти какой-нибудь намек на возможную
опасность, чем поможет хотя бы это? Вернуться они не могут. Помощи им
ждать неоткуда. Из дома им и посоветовать ничего не смогут. Программисты,
создавшие корабль-матку, давным-давно мертвы, равно как и вся культура,
частью которой они некогда были. Связь с Землей означала бы необходимость
прождать ответа сорок тысяч лет - в том случае, если Земле захочется
ответить, если ей будет до их судеб хоть какое-то дело. А ведь никому не
известно, во что превратилась родная планета за тысячелетия, ушедшие на
то, чтобы они подыскали себе хоть какой-то дом? Временной разрыв чересчур
велик, чересчур пугающ, чтобы начать над этим всерьез раздумывать. "Да и
не имеет это все никакого значения", - горько размышлял Кейз. Следовало
считаться лишь с тем, что они предоставлены самим себе - целиком и
полностью, раз и навсегда. С точки зрения колонии и ее обитателей, никакой
Земли вообще не существует.
Он осторожно перекатился с боку на бок в поросшей мхом канаве, уделяя
все внимание тьме, все гуще и гуще обступавшей его со всех сторон. Какая
густая тьма, холодная и пугающая, и настолько же не похожая на земную,
насколько холодный блеск здешнего дневного светила отличается от ласкового
тепла солнечных лучей на Земле. На мгновение на командора накатила
ностальгия, удвоенная осознанием того, что родной планеты, в том виде, в
котором он ее запомнил, более не существует. Колонисты, едва ступив на
землю Эдема, сразу же распознали змеиную сущность этой планеты, но исход
отсюда для них теперь невозможен. Особенно если учесть, что погружение в
глубокозамороженный сон и пребывание в этом состоянии во второй раз имеют
86-процентный летальный исход.
Заслышав где-то поблизости шорох, он напрягся, левая рука скользнула