"Эстер Фриснер. На последнем рубеже" - читать интересную книгу автора

мертв. Если ты разрешишь мне поменять смертное ничтожество на моего солдата,
чем помешает этот Царь Пустоты?
В ответ Эрешкигаль взмахнула рукой над толпой теней из гробницы
Гильгамеша, призывая одну из них к себе. Затем она подняла руку к своему
сверкающему головному убору из золота и самоцветов, прапрапрадедушке
звенящих шляп. Сняв безупречной формы ромб из великолепного лазурита, камня
небес, она протянула его сестре.
- Возьми, - сказала она. - Этот талисман дает обладателю камня право
вывести из моего царства любую попавшую сюда душу, если взамен будет
предоставлена другая душа. Душа, выведенная наружу, обретет свое прежнее
тело, как только покинет подземный мир. - Увидев, что Инанна уже открыла
рот, Эрешкигаль поспешила добавить: - Нет, оно не будет таким же, как перед
смертью. Человек не вернется в тело, которое было отравлено. Он. будет живым
и здоровым, как ты того желаешь, и для меня оскорбительно, что ты могла
подумать, будто я способна на такой гнусный трюк. Вот талисман, вот гончар,
вот твой солдат. Прикоснись талисманом к солдату, а другую руку возложи на
гончара - и считай, что дело сделано.
Инанне не пришлось повторять дважды: она ткнула талисманом из лазурита
в тень солдата и со словами "Иди к мамочке!" схватила Намтара прежде, чем он
успел удрать.
Ничего не произошло.
Инанна проделала те же манипуляции во второй раз, и вновь ничего не
произошло, но теперь это произвело впечатление. Богиня любви и войны бросила
выразительный взгляд на сестру, а Эрешкигаль невинно захлопала глазами, но
было видно, что она не удивлена.
Взяв ромб из лазурита, властительница мертвых потрясла его, а потом с
важным видом поднесла к уху, словно рассчитывала что-то услышать.
- Он действует, - заявила Эрешкигаль. - Так что существует только одна
причина твоей неудачи. - Она показала на Намтара, стоящего рядом с Великим
Царем Урука. - Я сказала тебе, что от него одни неприятности - жив он или
мертв. До тех пор, пока гончар прижимается к Гильгамешу, он находится под
защитой его героической ауры, мешающей талисману. Дурацкие легенды. Они
пристают ко всему, к чему прикасаются, точно мед. Для талисмана гончар
пахнет как настоящий герой, поэтому он и не дает поменять его на
обыкновенного смертного вроде твоего солдата - получается неравный обмен.
Инанна разозлилась, повернулась к Намтару и сказала:
- Говорю тебе в первый и последний раз: убери свои руки и отойди от
героя.
А Намтар все с той же холодной решимостью, которую он уже
демонстрировал в этот день, покачал головой и ответил:
- Чтобы ты превратила меня в одну из несчастных теней? Со всем
уважением, о Лучезарная, отправляйся и займись любовью сама с собой.
Говорят, что тупиковая ситуация не могла разрешиться много дней.
Конечно, это неправда, но так звучит гораздо эффектнее. Тем не менее не
следует забывать, что Намтар был смертным и не смог бы противиться богине в
течение многих дней без воды и пищи, в то время как в распоряжении Инанны
была вечность.
На самом деле Инанна, которая могла и подождать, обладала устойчивостью
внимания хорька. Когда ее божественная угроза не возымела действия, и гончар
показал, что не собирается отступать, она нахмурилась и смотрела на него в