"Рудольф Фрилинг. Христианство и перевоплощение " - читать интересную книгу автора

которая нередко свойственна пророческим предсказаниям. Это не значит, что
такая перспектива как-то противоречит истинности пророчества, просто ход
событий оказывается затем гораздо более сложным, многослойным, длительном,
чем представлялось при пророческом созерцании, которое способно "сжать"
длительные развития. Но нельзя не учитывать, что в Евангелии уже делаются
попытки развеять заблуждение укороченного, "скорого ожидания". Перед входом
в Иерусалим Христос рассказывает ученикам притчу, чтобы приглушить
лихорадочное близкое ожидание, "ибо Он был близ Иерусалима, и они думали,
что скоро должно открыться Царствие Божие" (Лк. 19:11). В притче о десяти
девах, рассказанной в последней апокалиптической беседе на горе Елеонской,
девы, которые вышли навстречу жениху, долго ждали его - но "жених
замедлил...". Здесь употреблено характерное слово "chronizein" (Мф. 25:5) -
то же самое, что и в апокалиптическом пророчестве на горе Елеонской (Мф.
24:48). И если из "апокалипсиса на горе Елеонской" в версиях Матфея и Марка
может возникнуть впечатление, что разрушение иерусалимского храма уже
означало бы неотложное начало конца мира, в сообщении Луки имеется
добавление: "доколе не окончатся времена язычников (kairoi)" (Лк. 21:24).
Вместо того чтобы дешевой критикой отметать "скорое ожидание" как
иллюзию, следует, скорее, расценивать его как проблеск грядущего, просиявший
вслед за подобным вспышке молнии событием Пасхи. Взор был зачарован
окончательным воскресением, посмертные судьбы души, лишившейся плоти,
отступали на задний план.
Только когда христианство стало все больше осознавать, что ему придется
устраиваться на земле на достаточно долгое время, люди стали задумываться о
"промежуточном состоянии" между Пасхальным утром и Страшным
судом,
протяженность которого все увеличивалась. В представлениях, сложившихся в
богословии об этом "промежуточном состоянии", отражается именно
фрагментарность библейских высказываний. Так, возникло представление, что
умершие пребывают до Страшного суда в состоянии сна ("psychopanny- [Стр.58]


chia"). Или, например, считалось, что душа, судимая сразу после смерти,
тотчас же переживает блаженство или муки, а потом, на Страшном суде, к ней
присоединится воскресшее тело. Можно спросить: не слишком ли обесценивается
Страшный суд, если он просто дополняет уже осуществившееся блаженство или
мучение, и не слишком ли снижается интерес к ожидаемому в конце времен
великому преобразованию неба и земли, если душа уже в промежуточном
состоянии имеет возможность спасительного созерцания Бога ("visio
beatifica")? В 1336 году папа Бенедикт II, корректируя своего
предшественника Иоанна XXII, торжественно объявил, что блаженные "сами ясно
созерцают Бога, Триединого и Единого, каков Он есть", что души святых на
небесах "созерцают божественное существо, каковое является перед ними
неприкровенно ясно и отчетливо" (булла "Benedictus Deus"). Это было еще раз
подтверждено на Флорентийском соборе 1439 года. Таким образом, если "visio
beatifica", спасительное созерцание Бога, возможно уже вскоре после земной
смерти, то напрашивается вопрос: "Что еще более важное может принести
Страшный суд?" О воскресении тела было известно из предания, но никто не мог
толком сказать, в чем же состоит его дополнительная ценность. Типичным
примером такой невразумительности является фраза в {католическом) "Очерке