"Эрих Фромм. Бегство от свободы" - читать интересную книгу автора

крестьянин из соседней деревни - не говоря уж об иностранце - казался
горожанину подозрительным и опасным чужаком; а также всеобщее невежество и
власть предрассудков. Вместе с тем средние века часто идеализировались. Как
правило, это делали реакционные философы, но иногда и прогрессивные критики
современного капитализма. Они указывали на чувство солидарности, на
подчиненность экономики человеческим нуждам, на прямоту и конкретность
человеческих взаимоотношений, наднациональный характер католической церкви -
и на чувство уверенности, которое было свойственно человеку средних веков.
Обе эти картины верны; но каждая становится неверной, если рисовать лишь ее,
закрывая глаза на другую.
Средневековое общество - в отличие от современного - характеризовалось
отсутствием личной свободы. В раннем средневековье каждый был прикован к
своей роли в социальном порядке. Человек почти не имел шансов переместиться
социально - из одного класса в другой - и едва мог перемещаться даже
географически, из города в город или из страны в страну. За немногими
исключениями, он должен был оставаться там, где родился. Часто он даже не
имел права одеваться как ему нравилось или есть что ему хотелось.
Ремесленник был обязан продавать за определенную цену, а крестьянин - в
определенном месте, на городском рынке. Член цеха не имел права передавать
технические секреты своего производства кому бы то ни было за пределами цеха
и был обязан допускать своих коллег по цеху к участию в каждой выгодной
сделке по приобретению материалов. Личная, экономическая и общественная
жизнь регламентировалась правилами и обязанностями, которые распространялись
практически на все сферы деятельности.
Но хотя человек не был свободен, в современном смысле, - он не был при
этом ни одинок, ни изолирован. Занимая определенное, неизменное и бесспорное
место в социальном мире с самого момента рождения, человек был закреплен в
какой-то структурированной общности; его жизнь была с самого начала
наполнена смыслом, что не оставляло места сомнениям. Они и не возникали,
поскольку личность отождествлялась с ее ролью в обществе; это был
крестьянин, ремесленник или рыцарь, - но не индивид, который по своему
выбору занимается тем или иным делом. Социальный строй рассматривался как
естественный порядок; и человек, будучи определенной частью этого порядка,
ощущал уверенность, чувство принадлежности к нему. Конкуренция была
сравнительно невелика. При рождении человек попадал в определенное
экономическое положение, которое гарантировало ему освященный традицией
жизненный уровень, хотя и влекло за собой экономические обязательства по
отношению к вышестоящим в социальной иерархии. Однако в пределах своей
социальной сферы индивид имел достаточную свободу выражения собственной
личности в труде и в эмоциональной жизни. Хотя в то время не существовало
индивидуализма в современном смысле неограниченного выбора жизненных путей
(эта свобода выбора в значительной мере абстрактна), зато было достаточно
много конкретного индивидуализма в реальной жизни.
Было много страданий, много боли, - но была и церковь, которая в
какой-то степени облегчала эти страдания, объясняя их как расплату за грех
Адама и собственные грехи каждого страждущего. Церковь внушала индивиду
чувство вины, - но в то же время заверяла его в своей безусловной любви; и
давала возможность всем своим детям верить в то, что Господь их любит и
простит. В отношении к Богу было гораздо больше доверия и любви, чем
сомнения и страха. И крестьянин, и горожанин редко выходили за пределы