"Карло Фруттеро, Франко Лучентини. Дело Д., или Правда о "Тайне Эдвина Друда" [D]" - читать интересную книгу автора

частично на дилижансе и поездка занимала три часа.
-- Но... -- Полковник карабинеров подкручивает усы. -- Это означает,
что обвиняемый не мог покинуть Лондон раньше часу дня. А учитывая, что он
поспел как раз к вечерней службе, возникает вопрос "Что он делал до этого
времени?"
-- Хороший вопрос. -- Мистер Уилмот несколько удивленно смотрит на
полковника. -- Но он так и остался без ответа. Это тем более досадно, что с
подобной же ситуацией мы сталкиваемся и в двадцать третьей главе, последней,
имеющейся в нашем распоряжении. Снова этот... все-таки не обвиняемый, а
скорее подозреваемый... покидает на рассвете опиумный притон, а в
Клойстергэм возвращается дневным, а точнее сказать, вечерним поездом.
Доктор Уилмот с улыбкой оглядывает зал, но в его голосе чувствуется
непреклонность серпа, готового скосить все поднятые руки.
-- Кстати о времени: наверное, нам нужно двигаться дальше, так что,
если наша милая помощница соблаговолит вновь приступить к чтению...
На мгновение пухлые щечки Лореданы заливаются жарким румянцем, но голос
ее остается столь же звучным, как и прежде.
-- Глава вторая.

(ТЭД. Глава II. Настоятель и прочие)

3

На этой двусмысленной ноте завершается вторая глава. Мы уверены, что
читатель не преминул отметить гениальную игру слов в заголовке[18] и
восхитительную сцену, в которой Диккенс, словно ткач-виртуоз, переплетает
нити своего замысла. Мы не должны забывать, что умение выстраивать подобные
сцены составляет саму суть искусства любого романиста, и мастерство писателя
определяется тем, насколько неназойливо подводит он нас к развязке, которая
ни в коем случае не должна напоминать неожиданный фокус. (Надо заметить, сам
Диккенс был весьма неплохим фокусником-любителем и никогда не упускал случая
повеселить детей своими магическими способностями.)

[18] В оригинале глава II называется "A Dean, and Chapter also" --
непереводимая игра слов. Dean -- настоятель, chapter -- 1) глава; 2)
коллегия каноников собора (англ.). То есть заглавие можно перевести как
"Настоятель, и глава тоже" или "Настоятель, он же коллегия каноников".

Но специалисты по преступлениям уже трудятся вовсю, переваривая
обильную информацию, предоставленную второй главой. Давайте же вслушаемся в
их дискуссию.
По правде говоря, никто не произносит ни слова, поскольку Шерлок Холмс,
переговорив с председателем, решительно покидает президиум и занимает место
в зале. Но почему? Словно заметив наше удивление, доктор Уилмот объявляет,
что знаменитый сыщик сделает заявление чуть позже. Место Холмса занимает
Порфирий Петрович, пристав следственных дел из Санкт-Петербурга, столь
блистательно зарекомендовавший себя в деле Раскольникова.
С задних рядов кресел раздается хриплый голос Жабы:
-- Так что вы скажете о великой тайне Джаспера? Не будете же вы
утверждать, будто думаете, как все те простаки, что очертя голову бросились