"Георгий Георгиевич Фруменков. Узники Соловецкого монастыря " - читать интересную книгу автора

выполнялось.
Первые годы "порционные деньги" на Кальнишевского выдавала
монастырю на год вперед Архангелогородская губернская канцелярия из
сумм, полученных от казны. Возникавшие перебои в перечислении денег на
узнике не отражались.
Например, 11 июля 1782 года Соловецкий архимандрит Иероним
пожаловался в синод, что с 26 июня 1781 года он не получает на
Кальнишевского денег и "оный кошевой через годишное слишком время
состоит на штатном монастырском содержании, от чего монастырь себе
напрасный убыток несет"(41). Синод незамедлительно доложил об этом
сенату, и тот решил вернуть монастырю не выданные за прошлые месяцы
кормовые деньги на Кальнишевского в указном размере и впредь
производить выдачу их из Вологодской казенной палаты из доходов
Вологодского наместничества.
В монастыре Кальнишевскому выдавали "указноположенное жалование"
в конце каждого месяца за прожитое время.
В ЦГАДА сохранилась "Тетрадь, данная конторой монастырского
правления казначею иеромонаху Иоанну, для записи выдачи кормовых денег
бывшему Сечи Запорожской кошевому Петру Кальнишевскому". Из дела
видно, что один из караульных солдат аккуратно, раз в месяц, получал у
монастырского казначея деньги на содержание охраняемого арестанта, по
одному рублю на сутки, выдавал расписку казначею и по заказу узника
покупал ему пищу.
Следует отметить, что Кальнишевский получал солидный по тому
времени "оклад" и не испытывал материальных затруднений.
Во второй половине XVIII века казна выплачивала монастырю на
каждого колодника, зачисленного на монашеское довольствие, по 9 рублей
в год. Следовательно, рубль Кальнишевского превосходил более чем в 40
раз обычную норму содержания колодника. Из таких ассигнований
Кальнишевский мог выделить средства на текущий и капитальный ремонт
"своего" каземата, мог сделать накопления на "черный день". Известно,
что на память о себе Кальнишевский оставил монастырю богатое евангелие
(работы московских мастеров) весом более 34 фунтов и стоимостью 2435
рублей, о чем охотно повествуют соловецкие настоятели(42).
В каменном мешке Головленковой тюрьмы, описание которого
приводилось, Кальнишевский провел 16 лет, после чего ему отвели более
"комфортабельную" одиночную камеру рядом с поварней, где он просидел
взаперти еще 9 лет.
Указом Александра I от 2 апреля 1801 года бывшему кошевому было
"даровано прощение" и право по своему желанию выбрать место
жительства. Петру Кальнишевскому было тогда ровно 110 лет, из них
последнюю четверть века он маялся в одиночных казематах монастырских
застенков. Несмотря на такое длительное заключение, Кальнишевский не
потерял рассудка. Нельзя не признать, что это была поистине
богатырская, сказочная натура, настоящий запорожский дуб! Но вечный
полумрак казематов сделал свое дело: Кальнишевский совершенно ослеп.
П. Кальнишевский не мог воспользоваться "даром" нового тирана. 7
июня 1801 года амнистированный атаман пишет письмо архангельскому
гражданскому губернатору Мезенцову, в котором благодарит правительство
за запоздалые щедроты и просит разрешить ему "в обители сей ожидать со