"Франц Фюман. Богемия у моря" - читать интересную книгу автора

чертами лица, и мне вдруг стало страшно. Я снова вспомнил тусклый голос
фрау Трауготт, вспомнил ее акцент, свойственный людям, жившим на моей
бывшей родине, и мне стало ясно, что она переселенка. "О боже, теперь она
начнет меня спрашивать, вернемся ли мы когда-нибудь снова в Богемию!" -
подумал я и еще подумал, что опять начнется разговор, который мне уже не
раз приходилось вести с переселенцами, разговор о том, что выселение было
неизбежно и что надежда вернуться обратно обманчива и опасна.
Я никогда не боялся таких разговоров, ведь я сам был переселенцем и
одобрял территориальное размежевание двух соседних народов. В пользу этого
говорили все справедливые доводы, за аргументами я бы не постоял, но
только какие аргументы годились в данном случае? Этого я не знал и вместе
с тем чувствовал/что все больше и больше меня трогает судьба женщины,
говорившей странным, беззвучным голосом, смотревшей потухшими глазами, и
это беспокойное чувство не покидало меня.
"Я поговорю с ее мужем, конечно же, так оудет всего верней", - подумал
я, и эта мысль снова принесла мне успокоение. Я зашел в гостиницу и съел
вполне заслуженный мною ужин: холодное ассорти из мяса. Потом я купил себе
бутылку рома и отправился домой.
Фрау Трауготт стояла во дворе и чинила курятник. Она оторвала от стены
курятника три гнилые доски и прибивала на их место новые. Я поздоровался с
ней, она опустила молоток и гвозди и чтото пробормотала, посмотрев на
меня, вернее, мимо меня. Я хотел пройти в свою комнату, но, увидев, как
она стоит с молотком и гвоздями в руках, наклонившись вперед, устремив
взгляд на поросшую травой дюну, вдруг пожалел ее. Мне захотелось сказать
ей что-нибудь приятное, и я предложил ей свою помощь, но она своим обычным
тусклым голосом сказала, что не смеет об этом просить, и по одной этой
фразе мне стало совершенно ясно, что она родом из Богемии.
- Я охотно помогу вам, фрау Трауготт, - сказал я и, взяв у нее молоток
и гвозди, стал прибивать доски к стенке курятника. Она не возражала,
смущенно стояла возле меня, потом вдруг выпрямилась и сказала: "Тогда я
пойду приготовлю вам чаю", и медленно пошла на кухню.
"Она такой человек, который ничего не хочет брать даром", - подумал я,
продолжая забивать гвозди, и, когда я прибил доски, появилась фрау
Трауготт со своим подносом.
- Готово, - сказал я, отложил в сторону молоток и открыл фрау Трауготт
дверь в мою комнату, она сняла с подноса чайник, стакан и маленькую
сахарницу, а я откупорил бутылку рома и пригласил фрау Трауготт выпить со
мной стаканчик грога.
- Сейчас прохладно, стаканчик грога вам не повредит, - сказал я, но
фрау Трауготт молча покачала головой и оправила свой передник. Я сказал,
что она, наверно, ждет мужа, и поэтому не хотел бы ей мешать, но она снова
покачала головой. Я придвинул ей стул и предложил сесть, но она продолжала
стоять.
- Ваш муж в отъезде, фрау Трауготт? - спросил я.
Она промолчала, в третий раз покачав головой.
- Он погиб, - сказала она, помедлив.
Я закусил губу.
- На войне, - сказала она и медленно повернулась, намереваясь уйти.
- Останьтесь же, фрау Трауготт! - поспешно проговорил я и с мягким
усилием усадил ее на стул, потом достал из чемодана чашку и смешал ром с