"Андрей Фурсов. Опричнина в русской истории - воспоминание о будущем" - читать интересную книгу автора

Пример. В роду князей Оболенских в XVI веке насчитывалось около 100
мужчин; площадь княжества - 30 тысяч га. В среднем на душу выходит 300 га -
я согласен с теми, кто считает, что с 300 га по-княжески не поживешь, 300
га - это владения служилого человека. А раз так, то чем древнее и знатнее
княжеский и боярский род, тем больше, в отличие от западноевропейских
"маркизов карабасов" и прочих "синих бород" он зависит от поместий, от
централизации, заинтересован в ней. Русские князья и бояре в массе своей
выступали за централизацию. Вопрос - за какую. Централизация может быть
едино(само)державной, а может - княжебоярской, олигархической. Но об этом
выборе "русского витязя на распутье" - позже. Итак, схема Платонова не
срабатывает.
"Страх и паранойя царя", "политический маскарад", докладывает
Ключевский. Однако все в опричнине - и тщательность подготовки, и
выверенность действий, а главное, четкая продуманность географии опричнины -
опровергает такой подход, демонстрирует его непродуманность, легковесность.
Какие земли отошли в опричнину? Самые важные в военно-стратегическом и
хозяйственном отношении. Прежде всего это земли, прилегающие к западной
границе Руси - шла Ливонская война. В опричнину включили районы добычи соли,
зона на севере (Архангельск, Холмогоры). Опричное Среднее Поволжье рассекало
волжскую торговлю и ставило ее под опричный контроль. Средневолжское
купечество весьма выиграло от такого хода, именно в опричнину были заложены
здесь основы богатства тех слоев, второе поколение которых придет в 1612
году спасать Москву и восстанавливать самодержавие, причем не только по
религиозно-патриотическим, но и по экономическим резонам. Упрощая, можно
сказать, что опричная зона в Среднем Поволжье стала вложением властного
капитала, непрямым следствием чего стало второе земское ополчение, ополчение
Минина и Пожарского.
Москва тоже была разделена на земскую и опричную части таким образом,
чтобы из опричной части легко было попасть в опричный же Можайск и двигаться
в сторону опричного приграничья - царь страховался, и было от чего. Иваном
двигала не паранойя, а расчет, пусть во многом и основанный на страхе.
Ключевский противоречит себе, когда сам же утверждает: Иван "бил, чтобы не
быть битым".
В советской историографии - две линии, отражающие две проблемы, с
которыми столкнулись советские историки. Когда стало выясняться, что
опричнина била не только по боярству, но и по другим социальным группам,
которые не противостояли централизации (здесь та же логика, что и у
С.Ф.Платонова), была сделана попытка разделить опричнину на два этапа:
антикняжеский и антибоярский. Но как в таком случае объяснить, что жертвами
опричнины стала и часть дворянства, т.е. слоя, явно заинтересованного в
централизации? К тому же, как мы помним, князья и бояре тоже были
сторонниками централизации. Т.е. опричный каток прошелся по всем группам,
заинтересованным в централизации. Парадокс? Увидим позже.
Второй момент. Длительное время советские историки трактовали опричнину
как борьбу за передел земельной собственности; цель борьбы - изменить
соотношение крупной и мелкой земельной собственности. Однако А.А.Зимин
убедительно показал, что опричнина не подорвала социально-экономические
("материальные") основы могущества знати, число княжеско-боярских владений в
XVII веке осталось практически прежним, тем более что шел процесс
"конвергенции" вотчины и поместья. И если судить об опричнине сэтой точки