"Диана Гэблдон. Чужеземец " - читать интересную книгу автора

не более чем пустая бравада. Если у меня и была когда-то сила воли, чтобы
противостоять Дугалу и англичанам, она растворилась в выпитом виски.
Дугал, Нед и остальные сидели в пивной на первом этаже, выпивая и
обмениваясь любезностями с местными жителями, у которых, похоже, не было
других забот, как потихоньку напиваться весь день.
Дугал увидел, как я медленно спускаюсь по лестнице, и замолчал на
полуслове. Остальные тоже умолкли, глядя, как я, окутанная облаком их
благоговейного восхищения, плыву вниз. Глубоко посаженные глаза Дугала
неспешно обвели меня с головы до ног и снова вернулись к лицу. Он
одобрительно кивнул, похоже, от души.
Со всеми этими событиями мужчины давно не смотрели на меня так, и я в
ответ тоже грациозно кивнула.
После ошеломленного молчания посетители пивной начали вслух выражать
свое восхищение. Даже Муртаг позволил себе слабую улыбку, глядя на
результаты своего труда и удовлетворенно кивая. И кто, интересно, назначил
тебя распорядителем моды? - раздраженно подумала я. Но все же должна была
признать, что именно его усилиями я буду выходить замуж не в серой сарже.
Замуж. О, Господи! Убаюканная портвейном и кремовыми кружевами, я
умудрилась не придавать значения самому событию. Осознание пришло, как удар
под ложечку, и я вцепилась в перила. У меня есть муж. У меня есть Фрэнк! Я
не могу выйти замуж за другого!
Вглядываясь в толпу, я заметила всего одно вопиющее упущение. Жениха
нигде не было. Эта мысль немного успокоила меня - возможно, он сумел сбежать
через окно и теперь находился за много миль отсюда. Перед тем, как я вышла
из гостиницы вслед за Дугалом, хозяин протянул мне еще один бокал вина "на
посошок".
Нед и Руперт пошли за пони. Муртаг тоже куда-то исчез - может,
отправился на поиски Джейми.
Дугал поддерживал меня под руку, якобы для того, чтобы я не споткнулась
в атласных туфельках, но на самом деле, чтобы не дать мне в последнюю минуту
рвануть на свободу.
Стоял "теплый" шотландский день. Это означало, что туман недостаточно
густ для того, чтобы считать его дождиком, но уже близок к этому. Внезапно
дверь гостиницы отворилась, и на пороге возникло солнышко, то есть Джеймс.
Если я была ослепительной невестой, то его, без сомнения, можно было назвать
блистательным женихом. Я открыла рот и забыла его закрыть.
Горец при полном параде - впечатляющее зрелище. Любой горец, даже
старый, некрасивый или вовсе уродливый. А от вида высокого, стройного и ни в
коем случае не уродливого горца просто захватывало дух.
Густые рыжие волосы, тщательно причесанные, сверкали, спускаясь
гладкими волнами на воротничок рубашки тонкого батиста со складками на
груди, расширяющимися книзу рукавами и кружевными оборками на манжетах,
очень подходившими к накрахмаленному жабо, украшенному заколкой с рубином.
Он надел килт ярких кровавых, синих и черных тонов, полыхающий среди
более скромных Маккензи в зеленом и белом. Пламенеющая шерсть, сколотая
круглой серебряной брошью, изящно драпируясь, ниспадала с правого плеча,
цеплялась за пояс, отделанный серебром, ниспадала дальше, задевая аккуратные
икры, обтянутые шерстяными лосинами, и кончалась, чуть-чуть не достав до
кожаных черных сапожек с серебряными пряжками. Сабля, кинжал и кожаная сумка
на поясе завершали ансамбль.