"Диана Гэблдон. Чужеземец " - читать интересную книгу автора

нисколько не сомневалась - не пропустил этого ни один из присутствующих.
Значит, меня будут терпеть, но по-прежнему подозревать. Скажи он
"французские", и ко мне относились бы, как к другу или как к нейтральной
личности. Похоже, убраться из замка будет труднее, чем я надеялась.
Каллум изящно поклонился мне и заверил в безграничном гостеприимстве у
своего смиренного очага. Я снова сделала реверанс, на этот раз немного
успешнее, и вернулась обратно в толпу, сопровождаемая любопытными, но более
или менее дружелюбными взглядами.
До этого момента все происходящее интересовало преимущественно тех,
кого затрагивало. Зрители тихонько беседовали, поджидая своей очереди. Мое
появление было встречено бормотанием, обменом мнениями и, как мне
показалось, одобрением.
Но теперь все в зале возбужденно зашевелились. На пятачок выступил
дородный мужчина, тащивший за руку молоденькую девушку лет шестнадцати с
хорошеньким личиком, надутыми губами, с желтыми волосами, перевязанными
сзади синей лентой. Она споткнулась и оказалась на пятачке одна, а мужчина
встал у нее за спиной и разразился потоком гаэльских слов, размахивая руками
и время от времени тыча в нее пальцем, то ли поясняя что-то, то ли обвиняя.
Пока он говорил, в толпе опять побежали шепотки.
Мистрисс Фитцгиббонс, сидевшая на стуле, с интересом вытянула шею. Я
наклонилась и шепнула ей на ухо:
- Что она натворила?
Объемная дама ответила, почти не шевеля губами и не отрывая взгляда от
происходящего.
- Отец обвиняет ее в распутном поведении и в неподобающих отношениях с
мужчинами против его воли, - пробормотала она, снова удобно умащиваясь на
стуле. - Отец хочет, чтобы Маккензи наказал ее за неповиновение.
- Наказал? Как? - прошипела я как можно тише.
- Шшш.
Все внимание в центре сосредоточилось на Каллуме, рассматривающем
девушку и ее отца. Переводя взгляд с одного на другую, он что-то произнес,
нахмурился, сильно стукнул костяшками пальцев по подлокотнику кресла, и
толпа вздрогнула.
- Он принял решение, - прошептала мистрисс Фитцгиббонс, хотя в этом не
было необходимости. Что именно он решил, я тоже поняла, потому что гигант
пошевелился в первый раз за все время, вытащил кожаный ремень и небрежно
начал похлопывать им. Два охранника схватили перепуганную девушку под руки и
повернули ее спиной к Каллуму и отцу. Она заплакала, но не стала ни о чем
просить. Толпа смотрела с тем напряженным возбуждением, с каким обычно
смотрят на публичные казни и дорожные аварии. Внезапно из дальних рядов
раздался голос, говорящий по-гаэльски, перекрыв шум толпы.
Все головы повернулись в ту сторону. Мистрисс Фитцгиббонс встала на
цыпочки и вытянула шею. Я совершенно не поняла, что было сказано, но голос
узнала сразу - низкий, но приятный, проглатывающий последние согласные.
Толпа расступилась, и вперед вышел Джейми Мактавиш. Он уважительно
склонил голову перед Маккензи и снова заговорил.
Похоже, сказанное вызвало разногласия. Каллум, Дугал, маленький писец и
отец девушки заспорили.
- Что происходит? - пробормотала я мистрисс Фитц, как мысленно ее
называла. Мой пациент выглядел гораздо лучше, чем раньше, хотя все еще был