"Диана Гэблдон. Чужеземец " - читать интересную книгу автора

добыча, если, конечно, не учитывать тот пустячок, что он - вне закона.
Музыка волынок поднялась до непереносимой высоты и неожиданно
оборвалась. В мертвой тишине, наступившей в зале, из-под верхней арки
выступил Каллум Маккензи и направился к небольшому возвышению, устроенному в
зале. Он не делал никаких попыток скрыть свою инвалидность, но и не
выставлял ее напоказ. В лазурного цвета камзоле, густо отороченном золотом,
застегнутом на серебряные пуговицы, с розовыми шелковыми манжетами,
завернутыми почти до локтя, он выглядел просто великолепно. Клетчатый килт
из тонкой шерсти закрывал не только колени, но и почти полностью ноги в
клетчатых чулках. Берет был синего цвета, но к эмблеме прикрепили не падуб,
а плюмаж. Все в зале задержали дыхание, когда он поднялся на возвышение. Не
знаю, что он мог еще, но что Каллум Маккензи умел организовать
представление - это точно.
Он повернулся лицом к собравшемуся клану, вскинул вверх руки и
приветствовал их звучным криком:
- Tulach Ard !
- Tulach Ard ! - хором рявкнули собравшиеся в зале. Женщина, стоявшая
рядом со мной, вздрогнула.
Последовала короткая речь на гаэльском, которую то и дело прерывали
одобрительные крики, а дальше началось непосредственно принесение клятвы.
Первым к возвышению Каллума подошел Дугал Маккензи, и на этот раз
Каллум смог смотреть брату прямо в лицо. Дугал тоже богато оделся, но на
коричневом бархатном камзоле не было золотой оторочки, словно он не желал
отвлекать внимание зала от великолепия Каллума.
Дугал вскинул в приветственном салюте свой кинжал и опустился на одно
колено, держа кинжал перед собой за лезвие. Голосом, менее властным, чем
голос Каллума, но достаточно громким, чтобы каждое его слово слышали в зале,
он произнес:
- Клянусь крестом Господа нашего Иисуса Христа и святым железом, что
держу в руке, быть верным тебе, и заверяю тебя в моей преданности клану
Маккензи. Если когда-нибудь рука моя поднимется в мятеже против тебя, пусть
это святое железо пронзит мне сердце.
Он опустил кинжал, поцеловал его в том месте, где соединяются лезвие и
рукоятка, и вернул в ножны. Не вставая с колен, Дугал протянул сжатые вместе
руки Каллуму. Тот взял руки Дугала в обе свои и поднес их к губам, принимая
клятву. Потом поднял Дугала на ноги.
Далее Каллум повернулся, обеими руками взял со стола, покрытого пледом,
тяжелую серебряную чашу с ручками, сделал глоток и протянул чашу Дугалу.
Дугал тоже сделал добрый глоток и вернул чашу. Потом в последний раз
поклонился лэрду Леоха и отошел в сторону, освобождая место для следующего.
Процедура повторялась раз за разом, от клятвы до церемониального
глотка. Прикинув, сколько мужчин ждет своей очереди, я заново оценила
возможности Каллума. Пытаясь сосчитать, сколько пинт спиртного он выпьет за
этот вечер, делая по глотку с каждым, кто клянется в верности, я увидела,
что подходит очередь Джейми.
Дугал, принеся свою клятву верности, встал за спиной у Каллума. Он
заметил Джейми раньше, чем Каллум, занятый очередным приносящим клятву
человеком, и я заметила, что он по-настоящему удивился. Дугал подошел
вплотную к брату и что-то пробормотал ему. Каллум не оторвал взгляда от
того, кто стоял перед ним, но я увидела, что он напрягся. Он тоже удивлен,