"Ксения Габриэли. Анжелика и московский звездочет ("Анжелика") " - читать интересную книгу автора

Аделаида вышла на заснеженную дорогу, по которой уже потянулись финские
сани, большие розвальни и маленькие вейки. Мадам Аделаида подняла руку.
Вскоре одни небольшие санки остановились. Возница, невозмутимый финн,
наклонил голову в меховой шапке, приветствуя женщину, которая явно была
знатной госпожой. Аделаида заговорила с ним по-немецки, примешивая и финские
слова. Она спрашивала, не может ли он отвезти ее в деревню, она назвала эту
деревню...
- Это не так далеко, - сказала она.
- Нет, это не. близко, - невозмутимо возразил возница. Аделаида хотела
было дать ему денег, но вдруг обнаружила, что у нее нет денег при себе.
Возница смотрел на нее. Он явно догадался, что она хочет дать ему денег, но
тотчас понял, что денег у нее нет! Однако и она не растерялась. Склонила
голову набок и пальцами обеих рук вынула из мочки правого уха золотую
сережку с изумрудом.
- Вот, - протянула она сережку вознице, - это дороже любой платы.
Возьми!
Финн спокойно взял украшение, попробовал золото на зуб и кивнул,
предлагая даме садиться в санки. Вскоре они уже были далеко от деревянного
дома, где мадам Аделаида и ее сын помещены были на жительство.
Легкий снег кружил в воздухе и медленно опускался на землю. Аделаида
сунула руки в рукава. Она вдруг почувствовала себя почти молодой, почти
девчонкой, которая едет навстречу своей судьбе, куда глаза глядят... Но нет,
она ехала не наугад. Она знала, куда она едет. Она ехала в финскую деревню,
где жила тетка убитой Трины. На всякий случай она спросила возницу:
- Ведь вы, финны, - не крепостные, так ведь?
- Нет, - лаконически отвечал он. - Наши мужики - не крепостные. Русские
мужики - крепостные, а наши - нет.
Дальше они ехали в молчании.

***

Завиднелись черепичные крыши финской деревни. Аделаида жадно вдыхала
морозный воздух. Сейчас ее жизнь снова изменится!
Да, со стороны может показаться, что она сейчас совершает глупость, но
она должна это сделать! В сущности, она делает это для себя. После того, что
произошло, она не будет жить по-прежнему, не будет!.. Внезапно она вспомнила
своего зятя Андрея, мужа Онорины-Ольги, который столько раз в своей жизни
убивал. Кажется, его совершенно не мучила совесть. Или он просто-напросто
предпочитал таить, таить свои истинные чувства?..
Санки въехали в деревню.
- Куда везти госпожу? - спросил возница на ломаном немецком, говоря об
Аделаиде в третьем лице.
- Вези к дому старосты, - велела она.
Он выбрался на снег и оглянулся. Вокруг никого не было, он подошел к
окну ближайшего дома и постучал кнутовищем в ставню. Вскоре на крыльцо вышла
закутанная в платок женщина. Возница о чем-то спрашивал ее на финском языке.
Конечно, он спрашивал, где дом старосты. Женщина отвечала. Возница вернулся
в сани, и лошадь тронулась с места.
Дом старосты мало отличался от прочих домов деревни. Возница вызвал
старосту, который оказался приземистым хмурым мужиком. Староста не говорил