"Нил Гейман. Сувениры и сокровища: история одной любви" - читать интересную книгу автора

- Сомневаюсь.
Он долил в пластиковый стакан на палец водки, плеснул еще сока и
поднял в мою сторону стакан.
- Мистер Элис, - сказал он, - он, наверное, очень богат.
- Что да, то да.
- Я не голубой, - Маклеод был пьянее, чем думал, на лбу у него
проступили капли пота, - но я трахнул бы мальчишку прямо на месте. Он самое
красивое - не знаю, как даже назвать, - что я, когда-либо видел.
- Думаю, он в порядке.
- Вы не трахнули бы его?
- Не в моем вкусе, - отозвался я.
По дороге за нами проехало черное такси; оранжевый огонек, означающий
"Свободно", был отключен, хотя сзади никого и не было.
- А что же тогда в вашем вкусе? - поинтересовался профессор Маклеод.
- Маленькие девочки, - ответил я.
Он сглотнул.
- Насколько маленькие?
- Лет девять. Десять. Быть может, одиннадцать или двенадцать. Как
только у них отрастает грудь и волосы на лобке, у меня уже не встает. Меня
уже не заводит.
Он поглядел на меня так, как если бы я сказал ему, что мне нравится
трахать дохлых собак, и какое-то время молчал, только пил свою "Столичную".
- Знаете, - сказал он наконец, - там, откуда я приехал, подобного рода
вещи противозаконны.
- Ну, здесь тоже к этому не слишком благосклонны.
- Думаю, мне следует возвращаться в отель, - сказал он.
Из-за угла вывернула черная машина, на этот раз оранжевый огонек
светился. Подозвав ее жестом, я помог профессору Маклеоду сесть назад.
Это - одно из наших Особых Такси. Из тех, в которые садишься и больше уже
не выходишь.
- В "Савой", пожалуйста. - сказал я таксисту.
- Слуш'юсь, начальник, - отозвался он и увез профессора Маклеода.

Мистер Элис хорошо заботился о мальчике шагинаи. Когда бы я ни
приходил на совещания или доклады, мальчик всегда сидел у ног мистера
Элиса, а мистер Элис крутил в пальцах, и гладил, и играл его черными
кудрями. Они обожали друг друга, любому было видно. Это смотрелось глупо и
сентиментально, и, должен признать, даже для бессердечного ублюдка вроде
меня, трогательно.
Иногда ночами мне снились женщины шагинаи, эти отдающие мертвечиной,
похожие на летучих мышей карги, бьющие крылами и устраивающиеся по насестам
в огромном и гниющем старом доме, который был одновременно и Историей
Человечества, и "Приютом святого Андрея". Взмахивая крылами, некоторые
взмывали вверх, унося в когтях мужчин. А мужчины сияли, как солнца, и лица
их были слишком прекрасны для людских взоров.
Я ненавидел эти сны. Такой сон - и весь следующий день насмарку, точно
как в, черт побери, аптеке.
Самый красивый человек на земле, Сокровище шагинаи, протянул восемь
месяцев. А потом подхватил грипп.
Температура у него поднялась до сорока четырех, легкие наполнились