"Нил Гейман. Сувениры и сокровища: история одной любви" - читать интересную книгу автора

бриллиантов, сорок миллионов долларов. Старуха вытряхнула несколько штук на
ладонь, потыкала в них пальцем. Потом, ссыпав бриллианты назад в мешочек,
кивнула.
Когда бархатные мешочки исчезли в складках ее робы, она прошла к
лестнице и что было сил выкрикнула что-то на своем непонятном языке.
И по всему дому под нами поднялся вопль, будто разом взвыл цельный
клан баньши. Под завывания мы спускались по лестницам, под завывания шли по
этому мрачному лабиринту, и юноша в белых одеждах возглавлял процессию.
Честное слова, волосы у меня на затылке вставали дыбом от этого воя, а от
вони влажного гниения и пряностей я едва не давился блевотиной. Ненавижу
иностранцев.
Прежде чем выпустить его из дому, женщины завернули юношу в пару
одеял, опасаясь, что он подхватит простуду, несмотря на палящее июльское
солнце. Мы запихнули его в машину.
Я проехался с ними до подземки, после чего вышел.
Следующий день, который пришелся на среду, я провел, разбираясь с
бардаком в Москве. Слишком много самонадеянных ковбоев. Я молился, что смогу
разобраться со всем этим, не выезжая на место лично: от их кормежки у меня
запор.
С возрастом я езжу все меньше и меньше, и если уж на то пошло, мне этот
город никогда особо не нравился. Но я еще могу применить себя в деле, когда
понадобится. Мистер Элис сказал, что боится, что Максвелла придется убрать с
доски. Я сказал, что займусь этим сам и ничего больше не желаю об этом
слышать. От Максвелла всегда можно ждать чего угодно. Мелкая рыбешка с
большим ртом и гнилым характером.
Самый удовлетворительный всплеск, какой мне доводилось слышать.
К вечеру среды я был натянут, как пара вигвамов, так что позвонил
знакомому мужику, и на квартиру в Барбикене мне привезли Дженни. Это привело
меня в сносное настроение. Хорошая она девчонка, эта Дженни. И совсем не
гулящая. За словами следит и дело знает.
Я был очень-очень нежен с ней той ночью, а потом сунул ей банкноту в
двадцать фунтов.
- Но это совсем ни к чему, - пыталась возразить она. - Все улажено.
- Купи себе что-нибудь шальное. - Я взъерошил ей волосы. - Это шальные
деньги.
На что она улыбнулась, как школьница.
В четверг был звонок от секретаря мистера Элиса, мол, все
удовлетворительно и я должен заплатить профессору Маклеоду.
Мы поселили профессора в "Савое". Так вот, большинство доехало бы
подземкой до Чэпинг-Кросс или Набережной Виктории и прошли до "Савоя" по
Стрэнду. Не по мне. Я доехал до вокзала Ватерлоо и прогулялся на север через
мост Ватерлоо. Это на пару минут дольше, но вид ни с чем не сравнимый.
Когда я был мальчишкой, один из ребят в дортуаре детдома рассказывал,
что если задержать дыхание и дотянуть так до середины моста над Темзой, то
там можно загадать желание и оно обязательно сбудется. Мне никогда не о чем
было желать, но я проделываю это как упражнение для дыхалки.
Из телефонной будки у опоры моста Ватерлоо (ГРУДАСТУЮ ШКОЛЬНИЦУ НУЖНО
НАКАЗАТЬ. СВЯЖИ МЕНЯ - ПРИВЯЖИ МЕНЯ. НОВЕНЬКАЯ БЛОНДИНКА В ГОРОДЕ) я
позвонил в номер Маклеода. Сказал, чтоб спускался вниз, я встречу его на
мосту.