"Эдуардо Галеано. Бродячие слова" - читать интересную книгу автора

пустошей, Вентура, чтобы спасти его от голода, обернулся тигром.
Прежде чем отигриться, он отдал другу голубой лист неведомого дерева:
лист, похожий на звезду с острыми концами, и сказал:
- Когда я вернусь, засунь мне этот лист под язык.
И предупредил, что это для него единственный способ растигриться,
других не существует.
Он ушел далеко и охотился всю ночь.
На заре, когда небо уже светлело, вернулся, волоча на себе оленя.
Когда друг заметил, что он приближается, когда друг заметил, что к нему
несется тигр с разинутой пастью, перепугался друг и бросился наутек.
Тигр проводил его взглядом. Гнаться не стал.
Где его лапы ступали, ничего живого уж не видали. Утесы он раскалывал,
горы расшвыривал, из оврагов делал равнины. Забравшись на высокий перевал,
тигр задирал голову, принюхивался к ветру и ревел в печальной ярости; и
никто уже не смыкал глаз.
Выслеживали его долго. Отряд стервятников, летевший за ним по пятам,
выдавал его присутствие отряду людей, который отправился за ним в погоню.
И кольцо все сужалось: с конских крупов градом катился пот, лязгало
оружие, оглушали голоса и собачий лай, пока в одну лунную ночь тигр не
прыгнул в последний раз, взлетев высоко над землей, и, вскрикнув, упал. И,
когда он был уже мертв, уже нашпигован свинцом, друг Вентуры засунул ему в
глотку дуло ружья и спустил курок.
Где-то очень далеко оттуда Вентура проснулся. Проснулся он весь
грязный, весь в коросте засохшей крови. Болело все тело, от шляпы до
подметок.
Даже дышать было больно.
Идти было очень трудно - еле шел он, огромная шатающаяся тень. И
вспоминать было очень трудно. Когда? Где? Кто? Луна высоко, сердцу нелегко.
Наступила ночь, наступила на него и раздавила, и ночь эта была не из тех,
что годятся для любви или для войны. Его глаза разучились говорить, а уши
могли слышать только "кап-кап-кап" утекающей в щелку жизни. Жизнь без огня -
не в жизнь. Выживание? Вымирание! Подуй, Господи, на этот прах, да и сдуй
его совсем.
Белый от пыли, черный от грязи, красный от крови, идет Вентура по
переулку. Сгибаясь под тяжким грузом боли, шаркает он ногами. Плохо носят
ноги изломанное исполинское тело.
Вентура пересекает рыночную площадь, точно оглохнув, не слыша выкриков
горластых торговок, и, моргая, замечает впереди, на самом краю, харчевню.
Беленые стены харчевни сияют у подножия могучей горы, выгнувшей драконью
спину, а рядом сияют от пота лошади у коновязи.
В подворотне слепец распевает новости. Рот слепца поет о том, что
видели его уши, а жестяная кружка для милостыни отбивает такт. Слепой поет
песню об ужасном тигре, проклятии здешних мест, о тигре, что, даже умирая,
убивал и остался должен много смертей.
Дрожащей рукой Вентура заламывает драные поля шляпы, вытирает пот,
застилающий ему глаза, и видит - видит шкуру тигра, висящую на крюках,
растянутую для просушки на солнце. Дыр в ней не счесть. Пули поработали на
славу - почти ничего не оставили на прокорм моли.
Вентура входит в харчевню.
Друг видит его в дверях, видит, как приближается к нему этот жалкий