"О Галиче - Другие. Статьи" - читать интересную книгу автора"Марш мародеров", и "Левый марш", маршеобразные ритмы звучат в "Ночном
дозоре" и "Законе природы". Любимый им жанр романса тоже отражен в названиях: "Городской романс", "Петербургский романс", "Салонный романс", "Цыганский романс". Но главное, конечно, не в названиях; музыка Галича - активное действующее лицо, она пронизывает многие его тексты, порой служа фоном, порой вмешиваясь в действие. В "Возвращении на Итаку" гавайская гитара довоенной "Районы", которую крутят на патефоне за стеной у соседей, сопровождает ночной обыск на квартире у Мандельштамов, а потом та же "Рамона" - в глотке пьяного блатаря в телячьем вагоне, где заключенных везут по этапу. Веселая еврейская песенка "Тум-балалайка", исполняемая оркестром смертников перед газовой камерой в Освенциме, проходит рефреном в "Балладе о вечном огне", контрастом подчеркивая трагизм сюжета. А старинный вальс "На сопках Маньчжурии" - "Спит Гаолян, сопки покрыты мглой" - звучит лейтмотивом в песне, посвященной Михаилу Зощенко... А в одном из шедевров Галича - чеканном, афористичном стихотворении "Слушая Баха", посвященном Ростроповичу, великая вечная музыка противостоит дремучему невежеству тирании: И не знают вельможные каты, Что не всякая близость близка, И что в храм ре-минорной токкаты Не действительны их пропуска! Иногда музыка у Галича - в обличье сарказма: "И терзали Шопена лабухи" где он с неприкрытой издевкой использует для пародирования объявлений музыкальный проигрыш из ошанинско-островской "А у нас во дворе". А иногда она звучит зловеще, как в "Ночном дозоре", где барабаны вторят шагам бронзового генералиссимуса: "И бьют барабаны - трам-там-там" (в этом месте Галич, оставив струны, имитировал барабанный бой, отбивая такт пальцами по корпусу гитары). Но и там, где музыка вроде бы и не присутствует впрямую, стихи часто строятся по законам контрапункта - многопланово, разноголосно, действие происходит одновременно в разных местах и разных временах. Таковы "Аве, Мария", "Летят утки", "На сопках Маньчжурии". При этом полифоническое развитие песни влечет за собой изменение и ритмики строф, и лексики. Галич прекрасно знал и любил искусство цыган. Помнится, еще в раннем "Таймыре" в финале одного из актов к герою в гостиничный номер врывается администратор цыганского ансамбля и, принимая его по ошибке за влиятельного музчиновника, восклицает: "Вам нужна классика? Мы работаем классику! Чавела, на сцену!" - и комната заполняется поющими и пляшущими "ромалэ". Здесь это выглядело добродушно-пародийно, но вот в песнях Галич использует цыганские мотивы уже всерьез, цитируя и перефразируя их. Так он делает в "Прощании с гитарой" (подражание Аполлону Григорьеву), в "Больничной цыганочке", в "Ночном разговоре в вагон-ресторане" (из "Поэмы о Сталине") и, конечно, в посвященном Александру Блоку "Цыганском романсе", где он так артистично пел "Конавэллу": Ай да Конавэлла, гран-традела, |
|
|