"Мария Галина. Курортная зона (Повесть в рассказах)" - читать интересную книгу автора

местной газете напечатала. Вот только все уехали.


* * *

Видите ли, не так-то просто описывать события, которые не происходят.
Люди на твоих глазах стареют, а кое-кто даже и умирает, действующие лица
сходятся, расходятся, покидают город, но все это медленно, медленно...
Сначала один, десять лет спустя - другой. Войны, революции, социальные
катаклизмы - вот золотое дно прозаика. А когда все меняется так медленно,
что и глазу не заметно? Так растет подсолнух из семечка - месяцы, а если
снимать его на пленку, а потом прокручивать эту пленку в ускоренном темпе -
минуты.


* * *

Напоследок Ленка пошла погулять с Бэлкой Шкицкой по городу. Зашли на
явочную квартиру, купили там пять литров ворованного шампанского с завода
вин - для отходняка. Завезли его домой и пустились в путь.
У Ленки был фотоаппарат "Минольта" - свидетельство вяло наступавшего
семейного процветания. Отщелкали пленку: то всякие улицы, то сами себя -
под каштанами, на вечную память. Потом Ленка отдала пленку в проявку, а
когда ее вернули, то выяснилось, что снимки не получились. Что совершенно
закономерно незачем пытаться останавливать мгновение, нужно обрываться и
бежать. А то иначе не вытянешь ноги из этого раскаленного асфальта. Так и
застынешь тут навеки.


* * *

- Почему вы не уезжаете? - говорила Лидочка, возбужденно шагая по
комнате. - Ты и твои родители. У вас такие хорошие головы. А ты еще и
английский знаешь.
- Там вообще-то говорят на иврите, - заметила Ленка, подбирая ноги.
Джонсик уже забрал в рот брючину и, если не подсуетиться, проел бы ее до
дыр. Была у него такая слабость к джинсовой материи. В доме развал, это не
то слово. У них, правда, всегда был развал, но сейчас он принял какой-то
эсхатологический характер.
- Вот! - Лидочка тряхнула какой-то чешуйчатой кофточкой. - Лошадь
подарила на прощанье. А ты знаешь, сколько она стоит?
"Сколько бы ни стоила, - подумала Ленка, скептически разглядывая
блестки, нашитые на блестки. - Такие носят только в итальянском
квартале..."
- Сейчас найду тебе что-нибудь на память, - Лидочка стала судорожно
рыться в шкатулке с отломанной крышкой. - Цепочка... Она, правда,
порвалась. Ах ты черт! Ну ничего, починишь.
Воздух был теплым и неподвижным. Что в комнате, что на улице. Деревья
плавали в нем, как гигантские водоросли. Одинокая ночница тупо летала
вокруг лампы, словно пытаясь пробить невидимую стену света, а в низком