"Марина Галкина. Одна на краю света " - читать интересную книгу автора

тяжелым грузом. Мы то мчимся по заболоченным равнинным участкам, то с ревом
забираемся на крутые каменистые взгорки распадков, едем в низких кустах ивы.
Вездеход плавно покачивается, скользит, как утюг, проглаживая мягкие кочки.
Приятно катить с ветерком. Вот мы обгоняем стадо, проезжаем еще немного, и
оленеводы останавливаются на очередную стоянку.
До места, где я бросила каяк, мы не доехали всего километра три. Игорь
с Олегом вызываются помочь мне донести лодку. При переходе через речку Игорь
предлагает мне руку для поддержки. Это очень трогательно: воды чуть выше
колена, эту реку я переходила сотню раз и в гораздо более крутых местах, но
все равно с благодарностью принимаю помощь. После переправы Игорь смеется и
говорит: "Не я тебя переводил, а ты меня!"
Когда мы возвратились к лагерю, туда подошло и стадо. Пастухи сбивают
эту двухтысячеголовую россыпь в маленькую кучу, и плотная масса оленей
начинает ходить по кругу. Снова в воздухе повисает мерный мелодичный
перестук ног. Пастухи знают в лицо каждого оленя, легко отличают от других
особей, так похожих друг на друга на первый взгляд! Мальчишки ловкими
бросками накидывают ременный шнур - чаат - на рога хромых оленей, сообща
вытягивают упирающихся животных из стада. Потом им оказывают медицинскую
помощь - промывают загноившиеся нарывы на поврежденных ногах, заливают
дегтем, засыпают стрептоцидом, вкалывают антибиотики. Интересно, что, когда
я попросила немного лейкопластыря для себя (свой я уже давно извела на
растрескавшиеся пальцы), оказалось, что аптечки для людей у пастухов нет. В
тундре некогда болеть!
Хожу по стоянке в торбасах, они мягкие и теплые. Удивляюсь, как в этих
верховьях реки, в мелководном ручейке с отдельными неглубокими ямками один
из пастухов ухитрился поймать пяток крупных, граммов по 800, хариусов, а
я-то думала, что здесь уже рыбы нет. Поймал на самодельную, из чайной ложки,
блесну, без всякой катушки, просто подтягивая к себе леску, перебирая ее
пальцами. Мне тут же дарят эту блесну, а еще Олег протягивает мне брусочек
для заточки ножа, застегнутый в маленький кожаный чехольчик с петелькой для
ремня, чтобы носить на поясе: "Возьми, нож всегда должен быть острый".
Дарят мне еще и пакет чая аж в полкилограмма. "Бери, бери, у нас много!
Заваришь крепкого чайку!"
Погода днем, вроде, нахмурилась, небо стало подозрительно темно-синим,
затянутым высокой облачностью, но потом потянул западный ветерок и снова
выглянуло солнышко. Даже старик, всю жизнь проведший в тундре, не может с
уверенностью дать мне прогноз погоды на ближайшие дни. Одно все твердят с
уверенностью, что в конце августа будет бабье лето - несколько дней
безветрия, тепла и солнца.
Как ни хорошо мне с людьми, как ни вкусны лепешки, пора двигаться
дальше. Двое джентльменов провожают меня до верха долины, до моего тента,
несут по очереди каяк. У каждого пастуха за плечами маленькие вещмешки, где
обязательно лежит небольшой котелочек, заварка, сахар, кусок лепешки,
полиэтиленовая накидка от дождя.
Хоть я и показала, как носят каяк на плече, взяв за металлический упор,
пастухи сначала несли его по-своему, надев очко на голову, затем на короткой
лямке через плечо под мышкой. Мы шли размеренно, не спеша, часто садились
отдыхать. Я, сытая и отдохнувшая, иногда не выдерживала долгих перекуров,
хватала каяк, бежала вперед. "Да погоди, еще наносишься!" - догоняли меня
мужики и отбирали лодку.