"Валерий Николаевич Ганичев. Росс непобедимый (Исторические повествования) " - читать интересную книгу автора

табакерками, нюхательницами, диковинными графинами, кружками из цветного
хрусталя.
Одно окно из цветного стекла, обрамленное мозаикой, напоминало
Ораниенбаумский "стеклярусный кабинет". На столе стояла колба, какие-то
приборы и навалены книги. Сам почетный академик (избранный в прошлом
году), накрывшись пледом, дремал и, когда двери открылись, не спеша встал
и с достоинством, как будто всю жизнь встречал дома коронованных особ,
поприветствовал императрицу, поблагодарив за высокое посещение. Пригласил
осмотреть дом. После лаборатории, где Екатерина задавала много вопросов,
зашли в павильон мозаичных картин, где академик подвел к начертанному на
стене проекту памятника Петру I.
Напомнил кому-то еще раз сурово:
- За то терплю, что стараюсь защитить труды Петра Великого, чтобы
выучились россияне, чтобы показали свое достоинство. Памятник сей надобно
бы построить семи саженей в высоту и четырех в ширину из битой и кованой
меди. А стоять он должен на пьедестале из черного российского мрамора, в
окружении аллегорических скульптур и двадцати мозаичных картин. Все может
быть отделано яшмой, лазурью и всеми драгоценными камнями, что в
Российской империи имеются.
Екатерина покусывала губку, не хотела чужие проекты принимать, свои
задумала. Но ничего не молвила, а в ответ на приглашение хозяйки весело
сказала:
- Ну что ж, попотчуемся щами у академика.
Щи были, но была и копченая семга, и говядина, и треска, и палтус, и
шанежки, и морошка, и клюква, и малина.
- Все из Холмогор, матушка, - приговаривал, оживясь, Михайло
Васильевич, радуясь, что императрица пробует гостинцы его радушных
земляков.
На стене висела большая карта Европейской России, южные границы
которой расплывчато упирались в Причерноморье и Северный Кавказ.
- Великая страна, - молвила Екатерина.
- Да, государыня, но она и взор алчущих соседей привлекает, и дальние
державы ей завидуют. Прусский король, английская корона, да и французы с
Цесарией не преминули бы земли наши урезать.
Императрица нахмурилась: короны, хотя и соперничающих государей,
трогать не стоило. Ломоносов продолжал:
- Да и не только сами, но и Порту османов натравить на нас хотят, и
мы за их мыслями надзирать должны. А сколько народу православного погибает
от набегов крымчаков и турок! И единоверные греки стонут под игом, и
единокровные славяне - сербы, словене, болгары, черногорцы - гибнут.
Екатерина внимательно посмотрела на карту и поразмышляла:
- Однако же тут и непонятно, где границы проходят. Рядом и Речь
Посполитая, и Австрийская империя, и османы, и валахи.
- А земли эти, государыня, искони российскими были.
- Как же они, Михайло Васильевич, османам достались?
- Матушка, ранее весь Понт Эвксинский, то есть Черное море, Русским
морем назывался. Святослав, наш древний князь, хаживал и под Царьград,
Константинополь, а на Кавказе стоял древний город Тмутаракань, и из-под
него ходили на Персию и торговали с Востоком. А потом, после похода
Батыева, осела орда в Крыму. Сельджуки на святую Софию полумесяц подняли,