"Север Гансовский. Спасти декабра! (Авт.сб. "Три шага к опасности")" - читать интересную книгу автора

теснимое золотым, оранжевым, красным, фиолетовым. Солнечные лучи пронзали
тучи и гасли, встреченные сияниями. Час любования этой безмерной по
масштабам битвой снимал любой степени усталость. Нервные выздоравливали -
это было как пить сказочную живую воду. И только сначала мешали декабри.
Жуткие звери, целиком уничтожившие несколько первых экспедиций, с когтями
алмазной твердости, которые на бегу складывались в копыта. Свирепые,
хитрые, они могли и красться и скакать. Декабр сокрушал даже металл - не
могло быть речи о защитном костюме. Миллионы лет здесь между мирными
слоночерами и хищником шло соревнование. Первые все укрепляли свою роговую
броню, у второго тверже становились зубы и кинжальные когти. Декабр
врезался в стада спокойных гигантов, как меч, резал слабых и непроворных,
прорубая те панцири, что даже и лучшие стали с трудом могли взять. Человек
оказался бессильным перед этой всепобеждающей яростью. Колонистам пришлось
вооружиться специальными сжигающими пистолетами. Их никто не снимал с
пояса, и тогда декабров истребили так быстро, что даже не успели изучить.
Да они и не поддавались исследованию - все равно что изучать молнию в тот
момент, когда она на поле ударяет в тебя. А зверь как раз и бил подобно
молнии. Никто не видел его иначе, как нападающим - даже фотографии
сохранились лишь мертвых, сожженных декабров. Только через десятилетие, по
следам и рассказам, стали исследовать их зоологию и образ жизни. Один
ученый установил, что черепа декабров свидетельствовали о богатой
изощренной мимической мускулатуре. Спохватились - не начало ли тут
Разумного? Но нет, декабр был слишком физически специализирован, чтоб
развиваться. Тупиковая ветвь, которой надлежало сгинуть через миллион,
может быть, лет, уступив место чему-нибудь другому. Долго удивлялись, что
все убиваемые звери - самцы. Потом обнаружилось, что ласковое животное,
бродившее вместе со слоночерами, было самкой декабра. Спутала полная
непохожесть - самка травоядное, а самец хищник. Маленькие ламы сами
вымерли лет за пятнадцать, и опять-таки лишь позднее обратили внимание на
то, что, согласно первым свидетельствам, слоночеры не обижали нежных
копытных, а напротив, оберегали их в тяжеловесной гуще стад.
А поток переселенцев струился на Венеру, несмотря на трудности
транспортировки. Открылся новый мир. Круг биологической жизни здесь
представлялся сначала более простым, чем на Земле. Ползучая трава - побег
дает новые корни в полуметре от старых, которые затем отмирают.
Передвигающиеся леса и слоночеры. Конечно, было много еще всякой живности
и растений, но первые три фактора выглядели основными. Далее, с годами,
картина несколько изменилась. Не то чтоб на Венере отсутствовала земная
сложность, просто она была другой. Некий нервический потенциал,
биорадиационная связь объединяли все живое, и вторжение цивилизации что-то
пресекло. Это не сразу заметили. Шла эпоха великого завоевания, в ходе
которого не замечались мелочи. Земля сама не была еще объединена,
соперничали страны и группировки стран.
И нарушилось нечто тонкое. От неведомых причин стали гибнуть слоночеры.
Мор хлестал с материка на материк. Был случай, когда у моря Павлова
самолет обнаружил миллионное скопище умиравших гигантов - смрад
распространялся на сотни километров вокруг. Трава постепенно переставала
ползти, новые корни тут же уходили в почву, истощая ее. При первых
исследователях стебли стеной поднимались на высоту человеческого роста, а
Андрей застал только слабые кустики. Обнажались равнины и горные склоны,