"Роже Мартен дю Гар. Семья Тибо (Том 3)" - читать интересную книгу автора

Жак беспрестанно и беспричинно улыбался. Улыбался не столько самой
Женни, сколько своему счастью. Оно вскружило ему голову. Он забыл о Европе;
ничто не существовало, кроме них двоих. Что бы она ни говорила, даже самое
незначительное, представлялось ему бесконечно содержательным, доверительным,
интимным и вызывало у него исступленные порывы благодарности. Новое
убеждение возникло в нем, преисполняя его гордостью: их любовь не только
нечто редкое, драгоценное - она событие совершенно исключительное, ни на что
не похожее. Уста их все время произносили слово "душа", и каждый раз это
неясное, таинственное понятие звучало для них по-особому, как слово
магическое, полное тайн, ведомых только им одним.
- Знаете, что меня удивляет? - вскричал он вдруг. - Что я так мало
удивлен! Я чувствую, что в глубине души никогда не сомневался в том, что нас
ожидает.
- Я тоже!
И она и он ошибались. Но чем больше они думали об этом, тем очевиднее
представлялось им, что ни на один день не утрачивали они надежды.
- И мне кажется вполне естественным, что я нахожусь здесь... -
продолжал он. - Подле вас я наконец ощущаю себя в родной обстановке.
- Я тоже!
(И он и она ежесекундно уступали сладостному искушению чувствовать себя
едиными, заявлять о своем полном тождестве.)
Она перешла на другое место и теперь сидела прямо против него в позе
почти небрежной. Казалось, любовь вызвала в ней даже физическую перемену,
проявлялась в каждом ее движении, придавала ей необычное изящество,
гибкость. Жак восхищенно наблюдал за этим преображением. Любовным взглядом
следил он за игрой теней на поднимающейся и опускающейся груди, за переливом
мышц под тканью платья, за ритмом ее дыхания. Он не мог насытиться
созерцанием ее легких рук, которые искали друг друга, соприкасались, и
расходились, и снова встречались, словно влюбленные голубки... У нее были
маленькие ноготки, круглые, выпуклые, белые, "похожие на половинки лесного
орешка", - подумалось ему.
Внезапно он наклонился к ней поближе.
- Знаете, я открываю столько чудесных вещей...
- Каких?
Чтобы внимательно слушать его, она оперлась локтем на ручку кресла и
положила подбородок на ладонь: пальцы ее охватывали щеку, и только
указательный мягко скользил по губам или на мгновение протягивался к виску.
Он сказал, приблизив к ней лицо и глядя на нее в упор:
- На ярком солнце ваши глаза и вправду сверкают, как два синих камешка,
как два светлых сапфира...
Она смущенно улыбнулась и, словно делая свой ход в игре, тоже
внимательно оглядела его:
- А я нахожу что вы, Жак, со вчерашнего дня переменились.
- Переменился?
- Да, я даже очень.
Она приняла загадочный вид. Он забросал ее вопросами. Наконец из всех
ее неопределенных выражений, намеков, уточнений он все же понял то, чего она
не решалась высказать прямо. Как только Жак вошел, у нее возникло ощущение,
что им владеет какая-то тайная забота, не имеющая отношения к их любви.
Резким движением руки откинул он прядь, свисавшую ему на лоб.