"Томас Гарди. Возвращение на родину (роман)" - читать интересную книгу автора

над рыжеватой травянистой порослью, скрип колес на дороге, шорох шагов обоих
путников да топот копыт двух косматых лошадок, тащивших фургон. Это были
низкорослые выносливые лошадки, помесь галовейской и экзетерской пород - в
наших краях их называют вересковыми стригунами.
Время от времени охряник покидал своего спутника и, зайдя за фургон,
заглядывал внутрь через маленькое оконце. Вид у него всегда был при этом
тревожный и озабоченный. Потом он возвращался к старику, тот делал
какое-нибудь замечание о погоде или состоянии пустоши, охряник отвечал все
так же рассеянно, и снова оба умолкали. Они не испытывали неловкости от
этого молчания; в таких пустынных местах случается, что путники после первых
приветствий проходят бок о бок целые мили, не обмениваясь ни словом; простое
соседство для них равносильно безмолвному разговору, потому что соседство
это не вынужденное, как то часто бывает в городах: ему в любой момент может
быть положен конец, и обоюдная готовность его сохранить уже сама по себе
есть общение.
Эти двое, возможно, так и не заговорили бы до самого расставанья, если
бы охряник не наведывался так часто в свой фургон. Когда он в пятый раз
вернулся к старику, тот спросил:
- У вас там еще что-то есть, кроме товара?
- Да.
- Кто-то, за кем нужно присматривать?
- Да.
Невдолге после этого из фургона послышался слабый крик. Охряник
поспешил к оконцу, заглянул и отошел.
- Ребенок у вас там, что ли?
- Нет, сэр. Женщина.
- Вон что! Чего же это она кричит?
- Да, видите, заснула она, а к езде непривычная, так и сон у нее
беспокойный. Приснилось, наверно, что-нибудь.
- Молодая она?
- Да. Молодая.
- Сорок лет назад меня бы это заинтересовало. Может, она ваша жена?
- Жена! - с горечью сказал охряник. - Нет, она не для таких, как я. Но
я не вижу, почему я должен вам про это рассказывать.
- Верно. Но почему бы и нет? Что я плохого могу сделать вам или ей?
Охряник долгим взглядом посмотрел в лицо старику.
- Что ж, сэр, - сказал он наконец, - - я, правда, знал ее и раньше,
хоть, может, лучше было бы не знать. Но она мне никто, и я ей никто, и она
не была бы в моем фургоне, кабы там нашелся для нее экипаж получше.
- Где это, можно спросить?
- В Энглбери.
- А, я хорошо знаю этот городок. Что она там делала?
- Да ничего такого, чтобы нам ее пересуживать. В общем, устала она до
смерти, да и нездоровится ей, от этого она такая беспокойная. Час назад
задремала, авось теперь ей полегчает.
- И красивая девушка, наверно?
- Пожалуй, что и красивая.
Старик с любопытством поглядел на оконце и, не отрывая от него глаз,
спросил:
- Можно мне взглянуть?