"Томас Гарди. Мэр Кэстербриджа (роман)" - читать интересную книгу автора

что совершенно потрясло наших путешественниц.
- Слишком здесь хорошо, нам это не по карману! - сказала старшая, с
опаской осматривая комнату, как только они остались одни.
- Я тоже этого опасаюсь, - сказала Элизабет. - Но мы должны соблюдать
приличия.
- Мы должны расплатиться, а потом уже думать о приличиях, - возразила
ее мать. - Боюсь, что мистер Хенчард занимает слишком высокое положение,
чтобы мы могли навязывать ему наше знакомство; значит, надо полагаться
только на свой кошелек.
- Я знаю, что я сделаю, - сказала Элизабет-Джейн, выждав некоторое
время, пока, там, внизу, об их нуждах как будто вовсе забыли, занявшись
неотложными делами. И, выйдя из комнаты, она спустилась по лестнице и прошла
в бар.
Среди прочих хороших качеств, характерных для этой прямодушной девушки,
было одно, более ярко выраженное, чем все остальные, - это готовность
пожертвовать своими удобствами и достоинством ради общего блага.
- Сегодня вечером у вас как будто много работы, а так как моя мать
небогата, то не могу ли я помочь вам и тем оплатить часть расходов? -
спросила она хозяйку.
Эта последняя, неподвижно сидевшая в своем кресле, держась за
подлокотники, словно ее влили туда в расплавленном состоянии и теперь она
припаялась к креслу так прочно, что ее нельзя было от него оторвать, окинула
девушку с ног до головы испытующим взглядом. Подобного рода соглашения были
явлением довольно частым в деревнях, но, хотя Кэстербридж и был допотопным
городом, об этом обычае здесь почти забыли. Однако хозяйка дома была женщина
покладистая по отношению к посторонним и возражать не стала. И вот Элизабет
- молчаливая хозяйка кивками и жестами указывала, где найти необходимое, -
забегала вверх и вниз по лестнице, собирая ужин для себя и своей матери.
Тут кто-то наверху дернул за шнур звонка, и деревянная перегородка,
делившая дом пополам, содрогнулась до самого основания. Звук колокольчика
внизу был куда слабее, чем дребезжание проволоки и блоков, вызвавших его.
- Это шотландский джентльмен, - сказала хозяйка с видом всезнающей
особы и перевела взор на Элизабет. - Не взглянете ли вы, приготовлен ли ему
поднос с ужином? Если все готово, отнесите ему наверх. Комната над этой, с
фасада.
Элизабет-Джейн, хотя и проголодавшаяся, отложила на время заботу о себе
и, обратившись к кухарке, получила поднос с ужином, который и понесла наверх
в указанную комнату. Помещение у "Трех моряков" было отнюдь не просторное,
хотя под дом была отведена порядочная площадь. Перекрещивающиеся балки и
стропила, перегородки, коридоры, лестницы, никому не нужные печи, скамьи,
кровати с балдахинами занимали столько места, что почти ничего не оставалось
для людей. Мало того, это происходило в те времена, когда мелкие
предприниматели еще не отказались от домашнего пивоварения, и в доме, где
хозяин по-прежнему свято придерживался двенадцатибушелевой крепости своего
эля, а качество этого напитка являлось главной приманкой заведения, все
должно было уступать место утвари и операциям, связанным с упомянутым
пивоварением. Вот почему, как выяснила Элизабет, шотландца поместили в
комнате, смежной с той комнатушкой, которая была отведена ей самой и ее
матери.
Войдя, она обнаружила, что там никого нет, кроме молодого человека,