"Томас Гарди. Мэр Кэстербриджа (роман)" - читать интересную книгу автора

которого она видела под окнами гостиницы "Королевский герб". Сейчас он
лениво читал местную газету и вряд ли заметил, как она вошла, поэтому она
спокойно оглядела его, не преминув подметить, как блестит его лоб там, где
на него падает свет, как хорошо подстрижены у него волосы и какой
бархатистый пушок на затылке, как изящно изогнута вписанная в овал лица
линия щеки и как четко очерчены веки и ресницы, скрывающие его опущенные
глаза.
Она поставила поднос, подала ужин и вышла, не сказав ни слова. Когда
Элизабет-Джейн спустилась вниз, хозяйка, которая была столь же добра, сколь
толста и ленива, заметила, что девушка выглядит утомленной, а та, горя
желанием быть полезной, и думать позабыла о своих нуждах. Тогда миссис
Стэннидж заботливо настояла, чтобы они с матерью сами поужинали, если вообще
намереваются это сделать.
Элизабет пошла за скромным ужином, как ходила за ним для шотландца, и,
поднявшись в комнатушку, где она оставила мать, бесшумно открыла дверь,
толкнув ее краем подноса. К ее изумлению, мать, которая, когда она уходила,
прилегла на кровать, сейчас сидела выпрямившись, приоткрыв рот. При
появлении Элизабет она предупреждающе подняла палец.
Смысл этого жеста вскоре обнаружился. Комната, отведенная двум
женщинам, некогда служила туалетной при спальне шотландца - на это указывала
дверь, ныне заколоченная и заклеенная обоями. И, как это частенько бывает
даже в гостиницах с большими претензиями, чем "Три моряка", каждое слово,
произнесенное в одной комнате, было отчетливо слышно в другой. И сейчас из
соседней комнаты слышались голоса.
Повинуясь немому приказу, Элизабет-Джейн поставила поднос; мать
шепнула, когда она подошла ближе:
- Это он.
- Кто? - спросила девушка.
- Мэр.
Любой человек, кроме Элизабет-Джейн, совершенно не подозревавшей об
истине, мог бы предположить, что дрожь в голосе Сьюзен Хенчард вызвана
какою-то более тесной связью с мэром, чем дальнее родство.
В соседней комнате и в самом деле беседовали двое - молодой шотландец и
Хенчард, который, войдя в гостиницу, когда Элизабет-Джейн находилась на
кухне, был почтительно препровожден наверх самим хозяином Стэнниджем.
Девушка расставила тарелки со скромным ужином и знаком предложила матери
присоединиться к ней, что миссис Хенчард и исполнила машинально, так как ее
внимание было приковано к разговору за дверью.
- Я заглянул сюда по пути домой, чтобы спросить вас кой о чем, что
возбудило мое любопытство, - с небрежным добродушием сказал мэр. - Но, я
вижу, вы уже ужинаете.
- Да, но я сейчас кончаю! Вам незачем уходить, сэр. Присаживайтесь. Я
уже почти кончил, да и вообще это не имеет никакого значения.
По-видимому, Хенчард сел на предложенный стул и через секунду заговорил
снова:
- Ну-с, прежде всего мне хотелось бы спросить, вы ли это написали?
Послышался шелест бумаги.
- Да, я, - ответил шотландец.
- В таком случае, - сказал Хенчард, - видимо, судьба свела нас до
срока, так как наша встреча была назначена на утро, не так ли? Моя фамилия -