"А.Гарри, Лев Кассиль. Потолок мира " - читать интересную книгу автора

ТРИДЦАТОЕ СЕНТЯБРЯ

Ночь на 30 сентября предъявила нам все свои созвездия, и в каждом из
них, от Альфы до Омеги, все сулило нам наконец "исполнение желаний".
Немедленно началась подготовка к старту. Она проводилась с образцовой
четкостью, спокойствием и быстротой. Неудача прошлого старта во многом пошла
на пользу. Газ на этот раз давали не из металлических баллонов, а из больших
резиновых газгольдеров. Легкие и огромные, медленно-колышущиеся резиновые
туши зеленых газгольдеров напоминали, как уже было не раз замечено, слонов.
Большое стадо резиновых слонов паслось на траве аэродрома. Красноармейцы
подводили их "под уздцы", и длинный хобот шланга соединял газгольдеры с
оболочкой Затем по команде красноармейцы разом бросались на газгольдер и
выжимали из него газ, как выжимают из тюбика краску.
Ночной туман стелился над землей, но небо было чисто, предвещая
прекрасный день, удачный старт. Оболочка вздувалась пока еще огромным
полушарием. Поспешая за ней, раздувалось рассветом небо.
В дежурной комнате аэродрома всю ночь сновали люди, хлопали двери,
звенел телефон, стучали машинки. Иностранные корреспонденты торопливо
отстукивали сообщения для всего мира. Между городом и аэродромом сновали
машины, летели во все страны телеграммы. Мы чувствовали себя в преддверии
огромного исторического события. А в углу нашей комнаты сидел безучастный и
сонный человек, подшивал какие-то бумаги и невозмутимо медленно, с упоением
щелкал на счетах...
Два небольших воздушных шара-прыгуна с подвешенными
скамеечками-качелями, на которых сидело по человеку, двигались в воздухе
вокруг исполинской, ставшей уже бокалообразной, оболочки стратостата. Шары
витали над стратостатом, порхали вокруг него, взбирались на него, скользили
на привязи вдоль его боков. Я слышно было, как терлись друг о друга упругие
шелковистые оболочки. Люди были так малы, в сравнении с громадой
стратостата, что глаз просто скидывал их со счетов, почти не замечая.
В синеющем рассветом небе, в кометных хвостах прожекторов вращались
летучие шары, осиянные фиолетовыми лучами; где-то внизу в не растаявшем
тумане копошились крохотные фигурки людей. Чудовищная махина оболочки
медленно неуклонно вздувалась над слоем мглы и росла, росла, словно выпертая
из недр земли какими-то титаническими силами, похожая на громадный
протуберанец, ударивший в небо, взброшенный и застывший... Это было зрелище
захватывающего, почти космического величия. Может быть, его смогла бы
передать кисть Юона, автора картины "Рождение планеты".
Отпущенная на длину стропов, оболочка стратостата высилась более чем на
75 метров. Она была так непомерно и грандиозно высока, что верхушка и
человечек с шаром на ней осветились солнцем задолго до того, когда первые
лучи светила коснулись нас, стоящих на поле внизу.
Сначала засияла нежным розовым светом серебристая раздутая верхушка
оболочки. Потом - розовая глазурь, как с верхушки кулича, стала растекаться
по складкам, спускаясь все ниже и ниже. Туман оползал с неба, и в
великолепном рассиявшемся утре стратостат возник над полем необъятно
громадный, ликующий, похожий на сказочной величины восклицательный знак, в
"точке" которого легко умещались трое людей.
Небо было открыто для полета!
Но вот все было закончено и на земле. Стратостат взвешен, аппаратура