"Уилла Кэсер. Моя Антония ("Библиотека литературы США")" - читать интересную книгу автора

4

В тот же вечер, в воскресенье, я впервые долго катался на пони под
присмотром Отто Фукса. После этого мы с Франтом дважды в неделю
отправлялись на почту за шесть миль от нашего дома, и я экономил взрослым
немало времени, разъезжая со всякими поручениями по соседям. Когда надо
было что-либо одолжить или сообщить, что в крытой дерном школе состоится
проповедь, всегда посылали меня. Прежде по таким делам ездил Фукс,
закончив работу на ферме.
Сколько лет прошло, а в памяти моей так и не потускнели воспоминания о
той первой чудесной осени. Передо мной простиралась невозделанная земля,
изгородей тогда не ставили, и я волен был ехать по заросшим травой
взгорьям куда глаза глядят, уверенный, что пони все равно привезет меня
домой. Иногда я пускался по дорогам, обсаженным подсолнухами. Фукс
рассказывал, что подсолнечники завезли сюда мормоны; когда, спасаясь от
гонений, они покидали Миссури и уходили в необжитые края в поисках места,
где смогут молиться богу по-своему, их первый разведывательный отряд,
проходя через прерии в Юту, разбрасывал по дороге семена подсолнухов. А
годом позже вслед за мужчинами потянулись фургоны с женщинами и детьми, и
подсолнухи указывали им путь. Ботаники, наверно, не подтвердят теорию
Отто, а скажут, что подсолнухи испокон века росли на здешних равнинах. И
все-таки эта легенда засела у меня в голове, и дороги, обсаженные
подсолнухами, всегда кажутся мне дорогами к свободе.
Я любил медленно трусить вдоль бледно-желтых кукурузных полей и
выискивать на обочинах сырые места, где рос водяной перец; к осени он
сделался ярко-медный, и узкие коричневые листья коконом завились вокруг
узловатых стеблей. Бывало, я отправлялся к югу проведать наших соседей
немцев, полюбоваться там катальповой рощей или большим вязом, который
поднимался из глубокой расселины, а в ветвях его свил гнездо ястреб.
Деревья у нас были такой редкостью, и вырасти им стоило таких трудов, что
мы беспокоились о каждом и навещали их, как людей. Вероятно, именно
потому, что этот однообразный коричнево-ржавый ландшафт не изобиловал
примечательными чертами, любая из них была нам дорога.
Иной раз я направлял пони на север, к большой колонии луговых собачек
[один из видов североамериканских сусликов], и наблюдал, как вечером
возвращаются домой коричневые земляные совы и вместе с собачками
скрываются под землей, где у них были гнезда. Антония Шимерда любила
ездить со мной, и мы дивились этим странным птицам, привыкшим жить в
подземелье. В тех местах приходилось все время быть начеку - вокруг так и
кишели гремучие змеи. Здесь, среди совершенно беззащитных луговых собачек
и сов, им легко было добыть пищу: змеи забирались в уютные норы и поедали
яйца и детенышей. Мы жалели сов. Грустно было видеть, как на закате они
спешат к своим гнездам и исчезают под землей. Но в конце концов, решили
мы, раз эти пернатые согласны на такую жизнь, значит, они вовсе
безмозглые. Поблизости от колонии луговых собачек не было ни прудов, ни
ручья. Отто Фукс рассказывал, что видел обширные поселения собачек в
пустыне, где на пятьдесят миль вокруг никакой воды не отыщешь; он уверял,
что их норы уходят вниз на глубину чуть ли не двухсот футов и достигают
подземных источников. Антония говорила, что не верит этому, скорей всего