"Дмитрий Гаврилов. Меч не знает головы кузнеца" - читать интересную книгу автора

чтобы это была не ты!
Пусть же мое чувство застынет на пике, на взлете, пусть я продолжаю
парить... А ты, ... неужели ты не взлетишь, не поднимешься ко мне в эти
выси, где мне так одиноко, Марианна? Или ты просто спустишь тетиву, пока
я на излете? Что ж, стреляй! Я даже не успею удивиться, я приму эту стрелу
от тебя, как должное, и не спрошу, за что. Что плохого я сделал Тебе,
родная!?
Если это так случится, то вдруг, когда-то, много лет спустя, ты, быть
может, услышишь одну из тех баллад, которых я не спел тебе у костра в
нашем лагере - и тогда ты вспомнишь об этом выстреле, убивающем без
промаха.
И если я не сумел разбудить тебя - то горе мне, то моя вина, а не твоя.
Значит, я просто не так талантлив, не так добр, не такой... словом, каким
ты хотела бы видеть рядом верного рыцаря.
Если бы ты указала только путь. Я постарался бы стать таким, каким хочешь
ты. И, наверное, из третьего котла с кипящим молоком, я все-таки выйду на
божий свет. Не надо варить меня, душа, в кипятке первого. Я тебе еще
пригожусь. Позови меня, ты только позови! Позови, как-нибудь, через сотни
веков. Или вот сейчас, прямо сейчас, Марианна-Марианна, мое чудо и
спасение мое.

* * *

- Я проведал, что есть некто по имени Орм, - продолжал свой расказ Ридар,
глоток за глотком отхлебывая из непустеющей чаши, - Орм, который полтора
года назад обманул ее. Хоть и дракон, как выяснилось, но она была к нему
сильно неравнодушна. Именно тогда мы и встретились. Орм был горяч, весел,
талантлив, любвеобилен. Это и положено дракону, он не такой, как мы, люди.
- А главное, драконы совсем не такие, как рыцари! - поправил Старик,
отпивая в свою очередь.
- Первые признаки ее превращения я заметил слишком поздно. Еще в Великий
праздник Тора она была той самой славной Марианной, к которой я
привязался... Да что там, которую я полюбил так искренне и чисто. Еще до
праздника уставшей к исходу года Сол она была все тем же милым, родным
человеком, которому я был нужен. Я ее ни в чем не торопил, зная немного
девичью историю или догадываясь о том, чего она мне не говорила...
Двенадцатого дня после Громницы мы встретились - отметить год с того
самого момента, когда я первый раз предложил ей кубок. До того мига я лишь
издали вздыхал о ней, и мы наблюдали друг за другом украдкой. Итак, это
был год, самый лучший в моей жизни, и такого уже не будет никогда...
Ридар сделал еще глоток, качнулся и уронил голову. Но пламя полыхнуло, и
он очнулся, точно задремавший путник.
- О чем это я? Ах, да! У меня был обручальный перстень белого золота с
аметистом, камнем вечной любви. Это было уже особое кольцо, я неспроста
ходил к волхвам. Мы сидели по разные стороны стола, и я опустил на ее
глазах этот перстень в бокал красного вина. Он оказалось на дне. Марианна
выпила вино и примерила кольцо на тот палец, где ему и суждено было
находиться.
Потом были цветы и долгие неспешные слова уже у самого ее дома...
В благословенный день Фрейи накануне праздника Сол, она была все еще тем