"Гайто Газданов. Пробуждение" - читать интересную книгу автора

может дать большее удовлетворение? Подумайте об этом. - Нужно по крайней
мере, чтобы это исполнение долга хотя бы доставляло вам удовольствие, черт
возьми! - Анна, как вы можете так говорить? Я вас не узнаю. - Вы ничего не
понимаете, Жак, - сказала она, - и я думаю, что вы, к сожалению, неизлечимы.
Но это раздражение и эта неудовлетворенность еще не были самым
печальным в тот период жизни Анны. Самым печальным было другое. Она очень
скоро поняла, что в жизни Жака она занимает далеко не главное место. Она
понимала также, что это объяснялось не ее недостатками или тем, что чувство
Жака к ней не такое, каким оно могло бы быть, если бы на ее месте была бы
другая женщина; Жак вообще был меньше всего создан для любви, и когда Анна,
без его ведома, отправилась однажды к известному врачу, чтобы спросить у
него совета - как сделать свою супружескую жизнь несколько более терпимой,
он задал ей много вопросов, на которые она отвечала, краснея, и после этого
он ей объяснил, что, по его мнению, она не может рассчитывать со стороны ее
мужа на то, чего так требует ее природа. - Я не говорю даже о чисто
физических недостатках вашего мужа, - сказал доктор, - но насколько я
понимаю, из того, что вы мне сказали, следует сделать один бесспорный вывод:
отношение к вам вашего мужа определяется в равной степени и его, так
сказать, несовершенством анатомического порядками всей его психологией, его
душевной структурой. Еще через некоторое время, когда Анна лежала в своей
комнате с сильной головной болью, Жак вошел к ней, очень забеспокоился и
сказал, что он остался бы дома, если бы сегодня вечером, именно сегодня
вечером, ему не предстоял ужин, на котором он должен встретить одного
депутата парламента, влияние которого в дальнейшем может оказаться
чрезвычайно важным, в какой-то степени даже решающим в том деле... -
Оставьте меня в покое, - сказала Анна, - и можете идти куда хотите. - Это
был первый месяц ее беременности.
Жак не мог не понимать, насколько неудачен был его брак, и не только
потому, что между ним и его женой не было ничего общего. Но он считал, что
брак вообще нерасторжим и надо сделать все, чтобы объяснить Анне, насколько
ее представление о любви, одновременно чувственное и возвышенное, насколько
оно ошибочно и не соответствует тому, каким оно должно быть. Но когда он
однажды заговорил с ней об этом, глядя через свои очки - он был очень
близорук - на ее подурневшее лицо - шел седьмой месяц беременности, - она
сказала ему с явной враждебностью в голосе: - Только, ради Бога, не говорите
мне о долге, о христианстве или о теологических трактатах, подумайте о том,
что иногда это просто неуместно: если вы лежите с женщиной в постели и
заняты в это время соображениями о христианском долге, то глупее и
непристойнее этого ничего быть не может, вы плохой проповедник и никуда не
годный муж. - Но даже это не вывело из себя Жака, который вздохнул и сказал:
- Анна, вы рано или поздно поймете, насколько прав я и насколько не правы
вы. - Вероятно, - резко ответила она, - когда я перестану быть женщиной.
Вскоре после этого у нее были преждевременные роды. Ребенок родился
мертвым, Анна долго была больна, и, когда все это кончилось и она
почувствовала, что здоровье вновь возвращается к ней, она поняла, что
никакая сила в мире не заставит ее теперь изменить свое отношение к Жаку.
Это было чувство и враждебности, и презрения, и жалости к нему. Он,
казалось, ничего этого не замечал и продолжал быть таким же, как и раньше,
внимательным, неизменно вежливым и всегда готовым дать Анне самые
пространные объяснения, которые никогда ей не были нужны.