"Гайто Газданов. Эвелина и ее друзья" - читать интересную книгу автора

положить конец.
- Когда у тебя будет уверенность в том, что ты можешь это сделать, не
забудь позвать меня, я хотел бы при этом присутствовать.
- Я тебе всегда говорил, что в этом есть какое-то колдовство, - сказал
он. - Иначе чем объяснить, что она делает с нами все, что хочет? Почему ты
должен уступать ей свою квартиру, из которой она тебя чуть ли не выгоняет?
Почему я всегда обязан за нее платить? Мне денег не жалко, это ерунда, но
это вопрос принципа. И вот теперь метампсихоз, какой-то Котик, о котором мы
не имеем представления, и ночное кабаре. Нет, это слишком. Но когда я
вспомню ее глаза... Как ты говорил? Какое в них выражение?
- Неумолимое, по-моему. Но ей нужно теперь отказать без всяких
объяснений.
- Ты прекрасно знаешь, что это невозможно. У тебя когда-нибудь хватило
мужества отказать ей в пользовании твоей квартирой?
- Нет, но в деньгах, я думаю, я мог бы ей отказать.
- Это ты говоришь только потому, что она к тебе за деньгами не
обращалась.
Я сидел и смотрел в окно. Мне всегда нравился дом Мервиля, который он
купил несколько лет тому назад у какого-то разорившегося миллионера.
Огромные, во всю стену, окна выходили в сад, кончавшийся аллеей, деревянные
переплеты которой были густо обвиты плющом. Аллея вела к железным воротам,
выходившим на одну из тихих улиц, недалеко от Булонского леса. Ноябрьский
дождь шумел за окном.
- Что же делать? - спросил Мервиль. Он решил, в конце концов, уступая
моим настояниям, принять план, который я ему предложил. Эвелина отправит
длинную телеграмму своему отцу, объяснив ему, что она собирается открывать
коммерческое предприятие и начинать новую жизнь. - К тому же это
действительно так, - сказал Мервиль. - В том случае, если отец откажет ей в
деньгах, Мервиль постарается найти какой-нибудь другой выход из положения.
Это по крайней мере давало ему отсрочку - при условии, что Эвелина
согласится ждать. Мервиль настаивал на том, чтобы я непременно присутствовал
при его разговоре с Эвелиной.
На следующий день, через час после назначенного времени, Эвелина
приехала к Мервилю на такси. Из моей квартиры она ушла рано утром. Она вошла
в комнату, где мы сидели, посмотрела на меня и спросила:
- Это что? Заговор? Будь добр, - сказала она, обращаясь к Мервилю, -
пошли горничную заплатить за такси. Как ты сюда попал?
Этот вопрос относился ко мне.
- Случайно, - сказал я. - Но это вышло кстати, это дает мне возможность
еще раз видеть тебя.
- Оставь нас вдвоем, - сказала она, - мне надо серьезно поговорить с
Мервилем.
- У меня от него нет секретов, - сказал Мервиль. - Мы все старые
друзья, нам нечего скрывать друг от друга. Я тебя слушаю.
В течение сорока минут - я следил по часам - Эвелина рассказывала нам о
том, как она предполагает устроить кабаре, - программа, импровизации,
оркестр, цыганские скрипки, столики, освещение, туалеты; это было похоже на
прекрасный репортаж. Она даже села к роялю и, аккомпанируя себе, спела
испанскую песенку. Голос ее вдруг изменился, и я узнал в нем давно забытые
интонации, которые я слышал в тот короткий период времени, когда она