"М.Гефтер. Мир миров: российский зачин (полит.)" - читать интересную книгу автора

постдекабристских отчаяний и исканий в русский социализм. Если отказаться
от соблазна сведения его к российской экономике, будто неумолимо идущей к
буржуазной формации, и - соответственно - к классической борьбе классов, то
что это? Филиация идей, ориентализация последнего слова Запада?
Беспочвенность, судорожно ищущая себе почву, прибегая для этого к крайним
словам и действиям?

Старый, бесконечно возобновляемый спор. Доводы, по сути, одни и те же,
вновь заостряемые обстоятельствами. Позволю себе лишь одно замечание
методологического свойства. Оно относится прежде всего к поборникам
обыкновенного марксизма, но, полагаю, небезразлично и для оппонентов,
провозглашающих примат или полную независимость духа, как и абсолютную
неподвластность происходящего в истории любым законам и правилам. Я имею в
виду сейчас не общие принципы, а наш действительно загадочный случай. Наш
черный ящик - Россию невозможностей. Есть ли ключ, чтобы войти в него
изнутри?

Ключ ассоциируется со схемой, схема со схематизмом, но деваться некуда.
Схематизация - горькая, но нужда; опасна и недопустима лишь подгонка.
Различие между тем и другим почти неуловимое, но фундаментальное. Замечаем
ли и в данном случае, что пытаемся доказать нечто, молчаливо
предполагающееся доказанным еще до начала исследования? Именно: совпадение
оснований всеобщего процесса с экономической, вещной цивилизацией, с Миром
товаров, как и вездесущность делений и конфликтов, без него немыслимых.
Занимающий нас вопрос можно разделить на два. С одной стороны,
предусматривает ли единство мысли единство истории, единство исторических
судеб, отражается ли в первом второе? Вопрос как будто праздный. В самом
деле, не потому ли мигрирующий дух и способен преодолеть любые границы, не
потому ли он повсюду дома, что в любом доме он застает в том или ином виде
(развитом или эмбриональном, стиснутом, задвинутом - вторжениями ли извне
или временным торжеством собственной рутины) те же начала, те же посылки,
что обеспечивают всемирно-историческую поступательность?

Разумеется, идеи небезразличны к обстоятельствам (как и обстоятельства к
ним). Вульгарный социолог забывает об обратном действии, мы же нет. Мы
знаем, в частности, что мировое настоящее и даже мировое прошлое может
заявиться будущим, и это локальное будущее, конечно же, не будет простым
повторением. Адаптация - обоюдоострая вещь, она не только обновляет, но и
отбрасывает назад, не только выдвигает острых критиков будущего в прошлом,
но и родит чудища упростительства, выпрямления пути за счет человека и
человечности. Идеи не просто страдательный элемент в этих коллизиях,
которые, чем ближе к нашему времени, тем жестче и масштабнее. Вправе ли
современное материалистическое сознание относить все это к исключениям из
закона, не принося в жертву вместе с фактами и свою приверженность
детерминизму? Легко написать: исключения - симптом существования более
широкого закона; особенному наречено быть больше общего - и не только
потому, что оно многоцветнее, прихотливее, живее. Оно больше еще и своей
сопротивляемостью общему, а эта сопротивляемость в истории отличается от
ситуации в чистом знании. Там схватка умов и характеров, а тут еще и наций,
держав, социальных асимметрий, голосов крови, тут сталкивается высшее -